Его жену звали Ингой.
Отношения между ними с годами все больше ухудшались, и теперь он чувствовал облегчение оттого, что не нужно больше делить с ней одну постель. Из-за этого чувства облегчения он испытывал иногда угрызения совести, но после шестнадцати лет супружеской жизни невозможно было разобраться, кто прав, кто виноват, и он уже давно перестал над этим задумываться.
Мартин Бек сдержал кашель, снял мокрые брюки и повесил их на стул перед радиатором. Сидя на краю дивана и стягивая носки, он подумал о том, что ночные прогулки Кольберга под дождем могут объясняться тем, что и его супружеская жизнь тоже начинает становиться скучной и обременительной.
Так скоро? Ведь Кольберг женился всего полтора года назад.
Поэтому Мартин Бек отбросил эти мысли еще до того, как снял первый носок. Леннарт и Гюн, несомненно, счастливы друг с другом. Впрочем, какое ему до этого дело?
Он встал и голым подошел к книжной полке. Долго выбирал и наконец решил взять книгу, написанную английским дипломатом сэром Юджином Миллингтоном-Дрейком, в которой повествовалось о «Графе Шпее» и битве у берегов Ла-Платы.[2] Он купил эту книгу в букинистическом магазине еще год назад, но до сих пор у него не было времени прочесть ее. Он забрался в постель, откашлялся, испытывая чувство вины, открыл книгу и обнаружил, что у него нет сигарет. Одним из преимуществ спать на диване было то, что теперь он мог без всяких осложнений курить в постели.
Он снова встал, вытащил из кармана плаща намокшую и смятую пачку сигарет «Флорида», аккуратно разложил для просушки сигареты на ночном столике и закурил ту из них, которая показалась ему наиболее пригодной для употребления. Он уже собирался лечь с сигаретой во рту и занес одну ногу над диваном, когда вдруг зазвонил телефон.
Телефон у них стоял в прихожей. Еще полгода назад Мартин Бек сделал заказ на установку дополнительной розетки в гостиной, но, принимая во внимание темпы работ телефонной станции, он наверняка будет счастливчиком, если заказ выполнят хотя бы через полгода.
Он быстро подошел к телефону и взял трубку еще до того, как раздался повторный звонок.
— Бек.
— Комиссар Бек?
Он не узнал голоса в трубке.
— Да, это я.
— Говорит центральный полицейский пульт связи. Обнаружено много убитых пассажиров в автобусе сорок седьмого маршрута недалеко от конечной остановки на Норра Сташунсгатан. Вас просят немедленно прибыть туда.
В первый момент Мартин Бек подумал, что это чей-то глупый розыгрыш или кто-то пытается выманить его под дождь — просто так, шутки ради.
— От кого поступило сообщение? — спросил он.
— От Ханссона из пятого. Хаммара уже известили.
— Сколько убитых?
— Точно еще неизвестно. По меньшей мере шестеро.
— Кто-нибудь задержан?
— Нет, насколько мне известно.
Мартин Бек подумал: «Кольберга я захвачу по пути. Надеюсь, удастся вызвать такси». Вслух он сказал:
— Хорошо, я сейчас приеду.
— Еще одно, комиссар…
— Да?
— Один из убитых… кажется, это кто-то из ваших людей.
Мартин Бек крепко сжал трубку.
— Кто?
— Не знаю. Фамилии мне не назвали.
Мартин Бек положил трубку и прислонился к стене. «Леннарт! Наверняка это он. И какого черта ему нужно было выходить в такой дождь? Что ему понадобилось в сорок седьмом автобусе в дождь? Нет, это не Кольберг, здесь какая-то ошибка».
Он поднял трубку и набрал номер Кольберга. Сигнал вызова. Второй. Третий. Четвертый. Пятый.
— Кольберг.
Это был сонный голос Гюн. Мартин Бек старался говорить спокойным, естественным тоном.
— Привет. А Леннарт не рядом с тобой?
Ему показалось, что он слышит скрип кровати: очевидно, Гюн села. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она ответила.
— Нет, во всяком случае, в постели его нет. Я думала, он у тебя. Хотя ведь ты сегодня был у нас…
— Он вышел вместе со мной прогуляться. Ты уверена, что его нет дома?
— Может, он в кухне. Погоди, я посмотрю.
Снова целая вечность, прежде чем она вернулась.
— Нет, Мартин, его нет дома.
Теперь голос у нее был встревоженный.
— Как ты думаешь, куда он делся? В такую-то погоду?
— Он вышел, чтобы подышать свежим воздухом. А я только что вернулся домой и думаю, что он долго не задержится. Не волнуйся.
