Полный решимости сохранить контроль над ситуацией, Залумар проворчал:
— Ладно, будем считать, что их забота о моём расположении достойна одобрения, а потому простительна. Но почему, в таком случае, ты и эти двое не пожелали доставить мне удовольствие? Почему вы вернулись в тех же грязных и недостойных одеждах, с волосами на лицах? Хочешь сказать, что доступное для семнадцати человек троим не по силам?
— Нет, адмирал, — ответил Фокс, торопливо отряхивая одежду, — Но кто-то должен был вернуться. Мы надеялись, что после возвращения наших товарищей вы позволите нам привести себя в порядок.
— Да, и вам следует поторопиться, — не стал возражать Залумар. — Мы и без вас разберёмся с этими животными.
Он внимательно наблюдал за Фоксом, пытаясь заметить хотя бы намёк на ненависть — сощуренные глаза, стиснутые зубы. Ничего у Залумара не вышло. Черты лица Фокса застыли в полнейшей неподвижности. Маккензи вёл себя так, словно был абсолютно глухим. По лицу Вителли бродила вкрадчивая улыбка, не покидавшая его лунообразного лица.
— Проваливайте, — приказал Залумар. — Доложите Эрникоджу, что вам разрешено отлучиться из порта после того, как вернутся остальные. Но до наступления сумерек все должны быть здесь.
— А потом, адмирал?
— Вы поступаете в распоряжение Эрникоджа. Я пошлю за вами, когда понадобитесь.
После того как они ушли, Залумар через ближайший иллюминатор посмотрел на огромный город. Башни, шпили, воздушные рельсы и мосты. Моё, думал он, всё это — моё. Достойный приз для самого достойного. Удача всегда только с тем, кто силён, дерзок и смел.
Вошёл Лакин и неуверенно проговорил:
— Я вот о чём думаю, адмирал. Мы все в одном месте. Десять кораблей стоят рядом. Быть может, лучше рассредоточиться? Оставить четыре корабля здесь, а остальные переправить в два других порта?
— Зачем?
— Мы до сих пор не знаем, каким оружием располагают земляне, но нам очень хорошо известно, что одна метко сброшенная бомба может уничтожить нас всех.
— Три бомбы тоже. Что мы выиграем, разделив свои силы?
— Если они не сбросят бомбы одновременно, первая бомбардировка послужит предупреждением для остальных. Часть из нас спасётся и нанесёт ответный удар.
— Если у них хватит мужества напасть, — заметил Залумар, — то могу спорить, что они сбросят сразу три бомбы. Всё или ничего, вот как они будут рассуждать, если хотя бы на миг поверят, что у них есть шанс победить. Но они знают, что надежды нет. Им известно, что за нас отомстит Имперский Флот Рейдиана.
— Ну, только не сейчас, — возразил Лакин. — Никто не знает, где мы находимся и чем заняты. Я только что спрашивал у Шайпина, отправил ли он донесение на родину. И он ответил, что нет. До тех пор пока донесение не будет отправлено и мы не получим подтверждения с Рейдиана, мы остаёмся эскадрой, затерявшейся среди звёзд.
Залумар мрачно улыбнулся:
— Мой дорогой хлопотун Лакин, только нам известно, что мы не поддерживаем связи с родиной. Земляне ничего об этом не знают. Они не осмелятся атаковать нас, ведь это приведёт к уничтожению их мира. Как и все другие существа, они ценят свои шкуры.
— Я спросил Шайпина, почему он до сих пор не отправил сообщение о нашем местонахождении, — не сдавался Лакин. — Он сказал, что не получил от вас приказа. Хотите, я передам ваше распоряжение?
— Конечно нет. — Отвернувшись от Лакина, Залумар снова занялся созерцанием великолепного города.
— Адмирал, мы должны были отправить доклад на родину, как только подавили сопротивление и полностью овладели ситуацией. Таковы инструкции.
Резко повернувшись к нему, Залумар рявкнул:
— Неужели ты полагаешь, что я, командир, забыл об инструкциях? Шайпин пошлёт соответствующее сообщение только после того, когда приказ отдам я, и не раньше. Только я могу оценить положение вещей.
— Да, адмирал, конечно, — смутился Лакин.
— Нужный момент ещё не наступил.
Залумар произнёс эти слова так, словно момент может не наступить никогда.
Он оказался пророком.
Прошёл месяц, но Шайпин так и не получил приказа. Потом ещё три месяца, и ещё шесть. Ему и в голову не приходило задавать Залумару вопросы, а может быть, он предпочитал помалкивать. Что касается Лакина, тот решил держать язык за зубами. Если уж адмирал решил взвалить ответственность за происходящее на свои плечи — что ж, тем лучше для подчинённых.
