— Ну да.
— И где же вы их сожгли?
— Там негде было. Сюда все привез.
— Пап…
Тай стоял в дверях и, нахмурившись, смотрел на них из-под густой светлой челки, которая доходила ему до самой переносицы.
— Что такое?
— Мама спрашивает, спагги-бол[38] к чаю нормально?
— Скажи ей, что нормально, сынок.
Тай ушел. Кэшин прошагал к двери и обернулся:
— Не уезжайте пока никуда. Мы еще много чего хотим узнать. И о нашем разговоре никому ни слова. А побежите к своему драному Хопгуду, начнете языком молоть — вернусь, заберу вас с Таем и отправлю в тюрьму в Мельбурн. Посажу в разные камеры. Его — к тем, которые с собаками развлекаются. Вас тоже.
— Не сжигал я ничего, — вдруг тихо сказал Старки.
* * *
Кэшин сидел за столом и перебирал содержимое картонных коробок, которые забрал у Старки. Где-то через полчаса он наткнулся на вырезанную из «Вестника Кромарти» фотографию. В правом верхнем углу газетного листа стояло число — 12 августа 1977 года.
Заголовок над фотографией гласил:
ГОРОДСКИМ МАЛЬЧИШКАМ ПОЛЕЗЕН СВЕЖИЙ ВОЗДУХ
Подпись была такая:
Тренер Роб Старки, лучший полузащитник Северного Кромарти, настраивает своих питомцев из лагеря «Товарищей» на победу в перерыве субботнего матча против команды Сент-Стивена. Городские дети, которые благодаря «Товарищам» имеют наконец возможность полноценно отдохнуть, проиграли со счетом 167:43. Но главное не победа, а удовольствие вдоволь подвигаться на свежем, бодрящем воздухе.
Черно-белая фотография изображала мальчишек в заляпанных грязью шортах и темных майках. Ребята смотрели на своего высокого, крупного тренера, который держал в руке мяч и что-то им говорил. Коротко остриженные мальчишки жевали дольки апельсинов, и, судя по тому, как сильно сморщился тот, кто стоял ближе всех к фотографу, апельсины эти были очень кислые.
Позади, съежившись на холоде, находились зрители — две женщины, остальные мужчины. Справа курили двое мужчин в плащах, перед ними стоял маленький мальчик.
Кэшин поднялся, подошел с фотографией к окну, приложил ее к стеклу. Он сразу узнал Чарльза Бургойна, который стоял в центре. На нем было то самое кашемировое пальто, которое Кэшин запомнил по фотографиям в «Высотах». Пальцы рук у него были очень длинные. Справа, скорее всего, стоял Перси Крейк — человек с небольшими усиками.
Кэшин рассмотрел других зрителей: мужчины средних лет, остроносая женщина в платке и другая, неопределенного возраста. Позади Бургойна стоял молодой человек с зачесанными назад волосами.
Пришел ли этот молодой человек вместе с Бургойном и Крейком? Он хмуро смотрел в камеру, и этот взгляд просто не давал Кэшину покоя. Кэшин закрыл глаза и вспомнил лицо Эрики Бургойн тогда, за столиком в галерее.
Джеймс Бургойн! Точно! Этот хмурый молодой человек — возможно, Джейми Бургойн, который утонул на Тасмании, брат Эрики, приемный сын Бургойна.
Кэшин вернулся к столу и досмотрел оставшиеся фотографии. В папке оказалось больше десятка снимков размером восемь на десять. На всех были изображены мальчишки, построившиеся в три ряда, по девять-десять человек. Те, что повыше, стояли позади, те, что в первом ряду, опустились на одно колено. Мальчишки были в форме: футболках, темных шортах, кроссовках и коротких носках. Усач в одинаковой с ними форме присутствовал на каждом снимке, стоя чуть в стороне справа. Кулаки сложенных на груди рук подпирали мощные бицепсы. Ноги у него были волосатые, бедра сильные, икры мускулистые. С левой стороны стояли еще двое мужчин в спортивных костюмах. Один — коренастый очкарик — тоже был на всех фотографиях. Другой — высокий, худой, длинноносый — оказался только на пяти-шести.
Одна фотография была подписана: Лагерь «Товарищей», 1979 год.
Неровным почерком карандашом кто-то написал имена: верхний ряд, средний, нижний. Слева — мистер Перси Крейк. Справа — мистер Робин Бонни, мистер Дункан Вэллинз.
Значит, Вэллинз — это высокий, а Бонни — низенький, коренастый.
Кэшин поискал имя и нашел его в заметках за 1977 год.
Дэвид Винсент стоял в среднем ряду — тощий, бледный мальчонка с выпиравшими из-под кожи адамовым яблоком и шарами плечевых суставов. Он робко стоял как-то боком к камере, словно боялся, что фотограф вот-вот даст ему в глаз.
