– А я – Рене Дюпон, – произнесла женщина, также протягивая руку Николь.
Обменявшись несколькими любезностями, мистер Ковальский спросил Макса, что они собираются делать.
– Мы с миссис Уэйкфилд едем перекусить, – непринужденно ответил Макс.
– Но ведь сейчас еще общее время, – человек, улыбнувшись, посмотрел на часы. – Почему бы вам не подождать еще сорок пять минут, тогда мы с Рене присоединимся к вам... Как членам Совета, нам бы очень хотелось переговорить с миссис Уэйкфилд о наших делах... Совет хотел бы заслушать ее в самое ближайшее время.
– Спасибо за предложение, Стивен, – сказал Макс. – Но мы голодны и хотим немедленно поесть.
Чело мистера Ковальского нахмурилось.
– На вашем месте, Макс, я бы этого не делал. После вчерашнего случая в плавательном бассейне повсюду такая напряженность. Совет единогласно проголосовал за бойкот всех коллективных мероприятий в ближайшие два дня... Эмили особенно подчеркнула, что Большой Блок забрал Гарланда на проверку и не принял никаких дисциплинарных мер против агрессора-октопаука; словом, уже четыре раза подряд кирпичеголовые решили не в нашу пользу.
– Не надо, Стивен, – возразил Макс, – я слыхал все подробности вчера за обедом... Гарланд задержался в бассейне на пятнадцать минут _после_ окончания отведенного нам времени. И он первым вцепился в октопаука.
– Но тот преднамеренно, учинил провокацию, – вступила в разговор Рене Дюпон. – В бассейне было всего три октопаука... зачем одному из них понадобилось пересекать дорожку, по которой плыл Гарланд.
– К тому же, – отозвался Стивен, – как мы говорили вчера на заседании Совета, нас волнуют не оба участника этого конкретного инцидента. Мы намереваемся выступить с общим заявлением, чтобы кирпичеголовые и октопауки знали, что среди людей существует единое мнение. Совет проведет специальную сессию и уже сегодня вечером составит список наших претензий...
Макс начинал сердиться.
– Спасибо за информацию, Стивен, – сказал он отрывисто. – А теперь, если ты шагнешь в сторону, мы охотно отправимся есть.
– Вы делаете ошибку, – заявил мистер Ковальский. Кроме вас, в кафетерии людей не будет... и, уж конечно, мы сообщим о вашем поступке всем членам Совета.
– Валяй! – ответил Макс.
Эпонина, Николь и Макс вышли в главный коридор, огибающий центральную часть «морской звезды».
– Что представляет собой Совет? – спросила Николь.
– Это группа, добровольно вызвавшаяся представлять интересы всех людей, – проговорил Макс. – Сперва от них были одни неприятности, но за последние несколько месяцев они сумели завоевать кое-какой авторитет... Они даже завлекли в свои ряды бедняжку Наи, посулив ей уладить вопрос с Галилеем.
В двадцати метрах справа от них остановился большой вагончик, из него вышла пара игуан. Два кубико-робота, державшиеся в сторонке, вышли в коридор, разделяя людей и странных животных со страшными зубами. Пока игуаны шествовали вдоль стены, Николь вспомнила нападение на Никки в День Изобилия.
– Почему они здесь, Макс? – поинтересовалась Николь. – Я полагала, что для этого они чересчур агрессивны...
– Большой Блок и Орел объясняли общему собранию людей целых два раза, что игуаны играют важную роль в производстве растения, поставляющего какой-то там баррикан, без которого общество октопауков рухнет... Мы не знаем, как там обстоит дело, но я помню, что для этого процесса огромное значение имеют свежие яйца игуан... Орел всегда подчеркивал, что в Гранд-отеле находится минимальное количество игуан.
Они оказались перед входом в кафетерий.
– А не случалось ли уже неприятностей с игуанами? – спросила Николь.
– Случалось, – ответил Макс. – Они могут быть опасными, как ты помнишь, но, если разобраться во всей этой чепухе, которой спекулирует Совет, нетрудно понять, что неспровоцированных нападений со стороны игуан почти не было... В основном в них повинны люди... Кстати, наш милый Галилей однажды вечером в кафетерии убил двоих в очередном припадке ярости.
Макс заметил, как взволновалась Николь.
– Не хотелось бы выносить сор из избы, – проговорил он, покачивая головой, – но вопрос о Галилее расколол наше маленькое семейство... Я обещал Эпонине, что не буду говорить с тобой об этом прежде Наи.
