— Идти в суд, месье? Но мне гораздо важнее наследства найти мать. Мать-настоятельница уже подыскивает мужа для меня, так как я не чувствую в себе божественного призыва и не желаю всю свою жизнь оставаться монашкой. Но до заключения брака, месье, я должна знать свою родословную.
Мишель вздохнул. Как хорошо он поступил, предприняв быстрые, энергичные действия. Он уже до этого совершил поездку в приход Террбон, где встретился с адвокатом Кроули, а его попытки разузнать, предусмотрена ли доля в завещании Ивана для его незаконнорожденной дочери, сильно встревожили Алекса Арчера. Вернувшись в монастырь, он рассказал обо всем настоятельнице и добился у нее разрешения поговорить с Орелией, имени которой он даже не знал. Его положение в новоорлеанском обществе, его открытое ухаживание за Нанетт Кроули, делали вполне достоверными его притязания на дружбу с ее отцом, хотя Нанетт ему отказала, отдав предпочтение другому.
— Вам не нужно торопиться с браком, мадемуазель Кроули, — сказал он. — Осмелюсь предположить, что у вас будет немало таких возможностей после того, как вы вступите в права владения своим наследством. Я подыщу подходящую даму, которая согласится сопровождать вас до прихода Террбон, где семья Кроули обычно проводит лето, а потом мы сможем обсудить результаты вашей поездки с матерью-настоятельницей.
— Ах, месье, — нетерпеливо воскликнула Орелия, — я согласна!
— В таком случае я займусь подготовкой и вернусь сюда через неделю. До свидания, мадемуазель.
— До свидания, месье. — Она прильнула к решетке, но он уже отошел, — она видела лишь черное одеяние приведшей его сюда монашенки.
Орелия, перекрестившись, наклонила голову. Наконец-то Пресвятая Дева отозвалась на ее молитвы! Она найдет свою настоящую семью и докажет свое право носить их фамилию.
Мадам Дюкло оказалась превосходной компаньонкой в пути. На людях она старалась казаться прямой, как аршин, а на лице у нее постоянно было кислое, отбивающее сразу же охоту от вступления с ней в случайную беседу выражение. Но когда они оставались одни с Орелией в салоне, она без умолку болтала по-французски и рассказывала ей кучу подмеченных у спутников смешных черт, одновременно поддразнивая Орелию, намеренно расспрашивая ее о тех мужчинах, которые хотели обмануть бдительность ее дуэньи, чтобы переброситься с молодой девушкой парой слов.
Орелия застенчиво, со скромным видом прогуливалась рядом с ней по палубе речного парохода, но вся внутри просто дрожала от охватившего ее возбуждения, и когда, отваживаясь на риск, бросала косой взгляд на своего поклонника, ее внутреннее состояние выдавал неожиданно появляющийся блеск в глазах. Это путешествие стало не только осуществлением мечты всей ее жизни — отыскать и встретиться с членами своей подлинной семьи, но после продолжительной затворнической жизни в монастыре ей казалось захватывающей авантюрой.
Она наслаждалась окружавшей ее роскошью, получала громадное удовольствие от того, как горничная помогала ей выбрать подходящие платья и уложить прическу, любовалась отполированным деревом и модными украшениями в салоне, его бархатными стульями, пробовала изысканную пищу, подаваемую пассажирам в большом выборе. Кроме всего этого, когда она выходила из салона-столовой, она с удовольствием разглядывала, как ей говорили, самый живописный в стране речной берег. Но больше всего ей нравился Мишель, в лице которого она обрела нового друга.
Мишель доставил их и горничную мадам Дюкло Жульенну в своей карете на пристань, поднялся с ними на палубу, чтобы лично проверить, какая им досталась каюта, достаточно ли комфортабельная, и даже обратился к капитану с просьбой оказывать им всяческое внимание. Он даже спустился на нижнюю палубу, чтобы осмотреть помещения, выделенные для слуг пассажиров, и убедиться в том, что Жульенне ничто не помешает наведываться к ним в каюту и прислуживать им. Мишель был просто чудо!
Оказалось, что он значительно моложе, чем она себе представляла, разговаривая с ним впервые через зарешеченное оконце, по сути дела, он всего был лет на десять старше ее. Он был красив, статен, не чужд мирским радостям и предсказал ей с большой точностью, когда, держа ее под руку, прогуливался с ней по палубе в компании мадам Дюкло, что ее красота способна вскружить голову любому мужчине.
