— Правду, и ты это знаешь.
Митос поглядел на Джо и улыбнулся тёплой, странно обезоруживающей улыбкой.
— Я попытаюсь, только не набрасывайся на меня, ладно?
Джо не ответил на улыбку. Митос вернулся к столу, намеренно выбрав место рядом с Маклаудом. Маклауд передвинул свой стул, чтобы быть ближе к Джо, и сел.
— Молодые бессмертные — не вполне люди, и этим отличаются ото всех.
Собеседники ничего ему не ответили.
— Стоит кому-то узнать о своём бессмертии, как этот человек… теряет связь с жизнью. Почву под ногами. И вместе с ней уходит и добрая половина его человечности. Она потом возвращается. Если бессмертному удаётся прожить достаточно долго. Век или около того. Тогда снова приходит равновесие. Как у твоей подруги-музыкантши, как там её?
— Клаудия, — выдавил Маклауд сквозь стиснутые зубы.
— Она не могла отдаться музыке всей душой, потому что утратила часть души. Если бы меня интересовала её судьба (а это не так, к слову), и если бы я решил дать ей совет (хотя я не даю советов), я бы предложил ей оставить пока музыку и уделить всё своё внимание искусству владения мечом. Лет через сто её дар к ней вернется, но она должна прожить эти сто лет.
«Именно это я ей и сказал», — подумал Маклауд.
— Похоже на то, что говорят о подростках, — заметил Джо.
Митос усмехнулся.
— Именно поэтому я не люблю и подростков тоже. Но пройдёт несколько лет, и подростки снова станут людьми. Несколько лет я охотно дам, — он вскользь глянул на Маклауда. — Но несколько веков — чересчур щедрая инвестиция в жизнь того, кто умрёт, не успев опять стать человеком.
Маклауд, сделав над собой нечеловеческое усилие, удержал язык за зубами.
Митос встал, подхватив свой плащ.
— Вот тебе мудрость тысячелетий. Тебе не нравится то, что ты слышишь, мне не нравится то, что я говорю, так что в дальнейшем давай не будем повторять этот опыт. Спасибо за выпивку, Джо. Я иду смотреть кино. В половине третьего показывают «Титаник». Пойду погляжу на то, как куча людей умрёт в Северной Атлантике. Зрелище обещает быть забавным.
С этими словами он ушёл.
Маклауд в отчаянии махнул рукой в сторону закрывшейся двери.
— Вот тебе живое доказательство того, что мудрость отнюдь не всегда приходит с возрастом.
Джо, помолчав, произнёс:
— Не знаю, Мак. Если бы нам точно было известно, как выглядит мудрость тысячелетий, нам не было бы нужды жить и ждать эти тысячи лет, не так ли?
Маклауд фыркнул.
— Она так не выглядит. Он просто издевается.
— Да, знаю, — ответил Джо почти печально.
Они вдвоём ещё долго смотрели на эту дверь.
Holde_Maid
Митос, которого мы не знали
Дункан Маклауд наведывался к Митосу не слишком часто, однако, что ни говори, время подгадать умел. Это раздражало — как, впрочем, и его чрезмерное любопытство.
— Что делаешь?
— Пишу программу.
Само собой, Маку короткого ответа от хмуро глядящего на экран монитора Митоса оказалось недостаточно. То, что Митос старше на несколько тысяч лет, также на него давно не действовало.
— Какую программу?
Митос вздохнул. Лучше уж сразу покончить с этим.
— Вирус.
Маклауд что-то неразборчиво пробормотал, а затем выдавил из себя:
— Зачем?
И Maк не был бы Маком, если бы не продолжил:
— Я могу понять молокососов — они молокососы и есть. Могу понять тех, кому нужны быстрые деньги, несмотря ни на что. Но ты… Это просто…
Мак в своем репертуаре.
Митос встал и подошел к Горцу.
— Дункан.
Умолкнув, наконец, Маклауд с сомнением посмотрел на него.
— Либо продолжай изображать бойскаута снаружи и дай мне спокойно работать, либо выслушай, прежде чем делать поспешные выводы.
Удивлённый взгляд. Слава небесам, нашлись правильные слова в нужное время. Он проскользнул мимо Маклауда.
— Помнишь Кристин Зальцер?
Дункан неуверенно кивнул.
Митос взял две распечатки с кодами с заваленной книгами полки и повернулся, чтобы посмотреть прямо в глаза Дункану. Нет, похоже, до Мака ещё не дошло.
— А диск помнишь?
На этот раз можно было заметить вспышку понимания.
— Можешь назвать меня перестраховщиком, но в следующий раз я предпочел бы быть готовым.
После минутного размышления Дункан спросил:
— И что его запустит?
Он был неглупым парнем.
