XL. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, О КОТОРЫХ ЗАТРУДНИТЕЛЬНО РАССКАЗЫВАТЬ
Таким образом, Ораниенбаумский дворец, который в моем представлении был связан лишь с одним историческим событием — арестом Петра III, напомнил мне о другом событии: падении Меншикова.
Я не в состоянии объяснить, какой огромный интерес вызывает во мне все то, что видело события такого рода, даже если эти свидетели былого — неодушевленные и бесчувственные предметы. Дело в том, что для историка, настроенного поэтически, нет ничего бесчувственного, нет ничего неодушевленного. То, что ему подсказывает воображение, отражается на предметах, видевших подобные события, и придает этим предметам особый облик. Он ищет и находит в них следы минувших событий, следы, которые, по всей вероятности, и не существуют, но ему представляются зримыми и выразительными. Любая воссоздающая такие события картина, написанная рукой художника, способна рассказать ему, какой бы умелой ни была эта рука, куда меньше, чем те едва уловимые тени, которые проносятся перед его взором в тот час, когда наступает ночь и сгущается тьма, и, рожденные его фантазией, становятся в его глазах призраками исторических лиц, участвующими снова и снова, изо дня в день, в тот самый час, когда оно случилось, в драматическом происшествии, следы которого он пришел искать.
Ораниенбаум, как мы уже говорили, был свидетелем падения более страшного и более глубокого, чем то, какое постигло Меншикова: речь идет о падении Петра III. Именно в Ораниенбауме Петр III был арестован по приказу своей жены Екатерины.
Мы находимся сейчас в том самом месте, где разыгралась эта драма, не столь уж известная даже в России. Расскажем, как все это происходило.
Елизавета, вторая дочь Петра I, взошла на престол в возрасте тридцати трех лет, оттолкнув ногой колыбель малютки Ивана Антоновича, которого объявили царем, когда ему было четыре или пять месяцев, и регентшей при котором стала его мать.
Императрица Елизавета, весьма приверженная, как уже было сказано, эпикурейской философии, страстно любила наслаждения и потому, опасаясь, что супруг стеснит ее свободу, решила не выходить замуж.
Но, так как всякое правление устойчиво, лишь когда на ступенях трона подданные видят не только царствующего монарха, но и заранее назначенного наследника, Елизавета вызвала к себе своего племянника, герцога Гольштейн-Готторпского, и объявила его своим преемником.
Юный герцог прибыл в Санкт-Петербург 5 февраля 1742 года.
Родился он 21 февраля 1728 года.
Хотя ему не исполнилось еще и четырнадцати лет, его тетка Елизавета поспешила отыскать ему жену.
Выбор пал на принцессу Софию Ангальт-Цербстскую, отец которой, губернатор Штеттина, с большой неохотой выдавал свою дочь замуж за наследника престола, ибо надежда, что ему удастся этот престол унаследовать, была весьма мала.
Мы называем ее Софией Ангальт-Цербстской, поскольку та, что впоследствии стала Северной Семирамидой, как именовал ее Вольтер, приняла имя Екатерина, под которым она стала так знаменита, позднее, лишь после своего перехода в православную веру.
Она родилась в Штеттине 2 мая 1729 года и, следовательно, была на восемь или девять месяцев моложе своего будущего супруга.
Свадьба состоялась 1 сентября 1745 года.
Мужу было семнадцать лет, а жене — шестнадцать.
Муж был хил телом и слаб умом; его воспитание, отданное в руки корыстолюбцев, было беспорядочным; он имел вдавленный лоб, безжизненный взгляд и обвислую нижнюю губу.
Он имел еще один физический недостаток, к разговору о котором нам предстоит вернуться, как ни затруднительно будет подступиться к подобной теме.
Екатерина, напротив, обладала прелестным умом, царственными манерами, пышной красотой, свежестью розы или персика; вместе с тем ей был присущ твердый характер — смелый, решительный, отважный и настойчивый, смягченный, однако, удивительной обходительностью, вкрадчивостью и любезностью, то есть всем тем, что нужно для того, чтобы не только добиться власти над людьми, но и сохранить ее.
Брак был заключен, но он не состоялся.
Что же этому воспрепятствовало?
Физический недостаток, о котором мы только что говорили и который в течение семи лет мешал Людовику XVI вступить в супружескую близость с Марией Антуанеттой.
