Путешествие в Россию - страница 37

стал немного получше по форме и по росписи. При внимательном рассмотрении эти тончайшие миниатюры, эти выведенные золотом узоры, эти фигурки с забавными мордашками, обряженные в разноцветные одежды, оказываются слегка топорными: их силуэты, утверждают знатоки, недостаточно изящны для изделий, которые должны являть собой воплощение грации. Любой французский формовщик из тех, что работают на фабрике в Шантийи,[346] произвел бы в Мейсене[347] фурор. Неплохо было бы им, мне кажется, чаще копировать древний фарфор из Китая и Японии, в очертаниях которого есть некая красота и вместе с тем экзотика — точь-в-точь как в животных и растениях, попадающих к нам оттуда. Но в особенности мне кажется, что, примись немцы подражать антикам, весьма увеличилась бы торговля этими товарами, и без того оживленная. Каких красивых форм, скажем, вазы могли бы появиться на свет! Как прекрасно было бы иметь исполненным в чудесном белом фарфоре какой-нибудь изумительный барельеф, или серию медальонов, изображающих либо императоров, либо философов, или, в миниатюрном виде, наипрекраснейшие из древних статуй — Венеру, Фавна, Антиноя, Лаокоона! Сдается мне, ими украсились бы все кабинеты и гостиные в Англии. Не знаю, известно ли Вам, милорд, что красивый саксонский фарфор явился на свет благодаря неуемному желанию открыть способ изготовления золота? Отец нынешнего короля[348] усердно занимался алхимией; он вызвал из Берлина самого знаменитого по тем временам алхимика по имени Боттгер,[349] и тот, отыскивая секрет золота, наткнулся на секрет изготовления фарфора, каковой поистине стоит любых золотых россыпей. Первый изготовленный в Саксонии фарфор был коричневого цвета; он теперь является большой редкостью. Мне посчастливилось отыскать одну такую вещицу, я приберег ее для музея нашего генерала Черчилля,[350] который стал бы скорее завидовать не «Рыбацким эклогам» Саннадзаро,[351] а фарфору, изготовляемому в Неаполе. [352]

Из Дрездена мы проследовали в Лейпциг, проехав по удивительно живописной местности. Саксония и величиной-то, можно сказать, с ладонь, но это край чрезвычайно ухоженный, с многочисленным населением и промышленностью. Каждая четверть немецкой мили, которая приблизительно соответствует итальянской либо английской миле,[353] на дорогах отмечается верстовым столбом. У меня было впечатление, что я путешествую по некоей игрушечной Римской империи. В Лейпциг мы попали в пору, когда там вовсю готовились к ярмарке.[354] В ней принимают участие вся Германия, пол-Польши и пол-Венгрии, надеющиеся приобрести изделия местные, и иностранные тоже — эти последние приходят из Гамбурга, города, через который Германия сообщается с океаном. Для всей страны это великий источник богатства. Гамбург уже доказал и непрестанно продолжает доказывать свое значение. Курфюрст саксонский, как здесь говорят, оплачивает все расходы польского короля. Хотя и при Карле XII, и вплоть до наших дней из этой области вывозились огромные денежные суммы, в ней до сих пор поддерживаются общественные фонды, а без этого, как утверждают англичане, не может биться пульс государственной жизни. Другой постоянный источник богатства для Саксонии, неисчерпаемый по природе своей, — это серебряные рудники Фрейберга. Они по меньшей мере столь же обильны, как рудники Гарца,[355] которыми владеют курфюрст ганноверский и герцог вольфенбюттельский, и это наиболее богатые рудники, какие только есть сейчас в Европе, после того как стали недоступны испанские и греческие. Уверяют, что каждый год из них извлекают чистого серебра, пригодного для чеканки монет, примерно на сто тысяч фунтов стерлингов.

Тут можно наблюдать весьма странный пример того, с какой силою привычка укореняется в людях и становится второй натурой. Работая на серебряном руднике, человек знает, что из-за вредных испарений проживет не больше сорока лет, а то и меньше, — и при этом ему известно, что в нескольких шагах от рудника, у подножия тех же самых гор люди в добром здравии доживают до шестидесяти и даже семидесяти лет. И несмотря на это, рудокопы, сызмала к этому притерпевшиеся, с легким сердцем трудятся, добывая серебро, точно так же как в Мейсене трудятся мастера, изготавливая фарфор. Нужно, однако же, сказать, что привычка поддерживается политикой. Горнорабочие Фрейберга пользуются широчайшими привилегиями и почестями, совсем как каноники в Кёльне или Майнце.