Я увидел, как на загривке зверя жёстко поднимается щетина шерсти. Тихое, страшно рычание заклокотало в горле рыжешёрстной твари.
«Саблезубый тигр, — спокойно подумал я. — Так. Меня что, тащили в эту даль, чтобы тупо затравить тигром в паршивой яме?»
Мне стало тоскливо. Тоска сжала горло; тигр двинулся вперёд. Я невольно попятился. Сколько он весит? Килограмм триста? Наверное, меньше, но ненамного… Собьёт прыжком с ног, закогтит и тут же раздавит голову пастью. Не очень долго… Бегать от него по яме? Смешно, негры уписаются…
Нет, не побегу, решил я. Но вновь попятился — тело бунтовало. Припадая на широко расставленные передние лапы, тигр двигался ко мне, клокоча горлом. Его клыки обнажились польностью…
За моей спиной что-то зазвенело — упругим, знакомым звонов. Словно в момент смертельной опасности окликнул друг. Я не оглянулся.
Я уже знал, что это. И продолжал отступать, но уже осознанно, пока не ощутил ступнёй холодную сталь.
Не глядя, одним движением, я подсунул ногу под лезвие и бросил оружие в правую руку.
Это был хиршфенгер — точно такой же, каким фехтовал против меня Андерс Бользен на мысе Малея в мае 88-го. Два года назад.
«Ну вот и всё, — весело подумал я. — Теперь я умру в любом случае, но умру в бою. Кончился плен… Неужели эти идиоты и правда думают, что я отдам оружие, если убью тигра?!»
Я посмотрел на верх ямы и громко сказал:
— Хотите, чтобы я вас поразвлёк? Сейчас развлеку, не беспокойтесь…
Я покрутил палаш, отключившись от «зрителей». Тигр медлил. Он увидел сталь в моей руке и не спешил нападать, потому что знал, что это такое.
И было в его глазах что-то от глаз Марюса… или Нории-Мясника… Что-то жестокое, но человеческое, чего не было в глазах наблюдавших за нами негров.
Я усмехнулся и отдал салют тигру.
Андрей Белянин
«Варвары!» В хрип переходит крик.
Фыркает кровь из груди часового.
Всадник к растрепанной гриве приник,
Вслед ему грохот тяжелого слова…
Варвары! Вздрогнул седой Ватикан.
Тяжесть мечей и задумчивых взглядов…
Боли не знают, не чувствуют ран,
Не понимают, что значит преграда.
Город ли, крепость, гора ли, скала…
Что бы ни стало — едино разрушат!
И византийских церквей купола
Молят спасти христианские души.
Но и сам Бог что-то бледен с лица…
Страх как комок обнажившихся нервов…
И под доспехами дрогнут сердца
Старых и опытных легионеров.
Хмурое небо знаменья творит,
Тучи в движении пепельно-пенном.
Варвары! Посуху плыли ладьи
К окаменевшим от ужаса стенам.
Быль или небыль о предках гласит…
Ждет лишь потомков пытливого взгляда,
Словно Олега порубанный щит
На неприступных вратах Цареграда…
…Тигр всё-таки бросился первым — не прыгнул, а именно бросился, взмахнув лапой, на которой выросли разом четыре страшных, чуть изогнутых трёхгранных когтя. Я рванулся в сторону, прыжком спас ноги от второй лапы и тут же, приземлившись, вновь прыгнул — ещё дальше в сторону, потому что страшные клыки сверкнули у моего паха. Почти тут же я выпадом раскроил тигру нос, и кровь закапала с его клыков — его же кровь. Шарахнувшись вбок, он фыркнул и замотал головой. Я метнулся вперёд, но удар оказался неудачным — тигр очень быстро развернулся, и хиршфенгер вместо того, чтобы перерубить ему крестец, рассёк залившуюся алым рыжую шкуру. Тигр отплатил мне тут же. Он всего лишь зацепил меня когтем — по левому бедру снаружи — и кровь хлынула на глину, расплываясь чёрными пятнами. Следующий удар лапы выпустил бы мне кишки, но я отскочил и удачно рубанул по этой самой лапе — остриё ударилось в кость, и саблезуб, поджав лапу, захрипел от злости и боли.
Тогда я рванулся вперёд, держа хиршфенгер обеими руками для укола. Лезвие вошло точно под левую лапу.
Тигр дёрнулся, отшвыривая меня прочь. Я прокатился по глине, ссаживая локти, колени и ладони, вскочил…
Тигр умирал. Разинув пасть, он выплёвывал кровь, одновременно когтями пытаясь достать палаш, сидящий под лапой. Потом — закашлялся, выгнул спину… и рухнул на бок. Скребнул задними лапами.
Всё. Кровь ещё продолжала течь из настии, но уже просто вялым ручейком.
Я подскочил к нему и, наступив ногой на ещё тёплый, ещё живой бок, вырвал оружие. На миг кровь хлынула из пасти сильней, но и только.
