– Зачем? Пока меня вполне устраивает связь по телефону.
– А меня не устраивает половинчатость информации, – пригвоздил шеф секьюрити. – И в частности, вопрос: почему вы сосредоточили наше внимание на этих двух свидетелях?
Евдокия вредничать не стала. Детально поделилась размышлениями. Сказала, что в кафе должен был остаться свидетель-подстраховщик, для роли которого наиболее подходили мужчина и женщина, что вошли в кафе вслед за ней. И эта женщина стремительно и верно отреагировала на «неполадки» за соседним столиком.
– Толково, – похвалил Землероеву, по всему видать, очень непростой дяденька Тарас. – Более плотно работать будем по Марине.
– А что, если я предложу вам, Евгений Тарасович, нанести сегодня визит Хрусталевой? Может быть, получится отработать дамочку по горячим следам? Времени на экивоки нет.
Крестный Шляхтич выдержал задумчивую паузу, сказал:
– Не лишено. Но все зависит от того, удастся ли поговорить с ней без свидетелей.
– Вы уже выяснили, с кем живет Хрусталева?
– Да. У нее есть сын Игнат, но он остался с ее матерью во Владимире. В Москве Хрусталева живет одна. Год назад приобрела двухкомнатную квартиру на проспекте Вернадского.
– В ипотеку?
– Нет. Коллегам хвасталась, что подарил любовник.
– В офисах добропорядочных компаний таким не хвастают, – пробормотала Евдокия. – Такими фактами отводят подозрения об использовании служебной информации в корыстных целях.
– Пожалуй. Итак, Евдокия… вы согласны встретиться со мной?
– Куда я теперь денусь, – вздохнула Дуся и подумала: «На разговоре с Хрусталевой мне надо обязательно присутствовать. Как говорится, доверяй, но проверяй». – Евгений Тарасович, вы попросили меня не делать глупых комментариев, но я все-таки спрошу. Вы сможете обеспечить на сегодняшний вечер одиночество для Хрусталевой? Отсечь от нее возможные контакты.
На вопрос начальник охраны не ответил. С показательной задумчивостью цокнув языком, он произнес:
– Скажите, куда прислать за вами машину.
– Спасибо, но нет. Я доберусь сама. Называйте место встречи, район проспекта Вернадского я знаю хорошо.
Час пик. Метро. Давка. Толкотня. Если бы на автоледи Землероевой были не крючки, а пуговицы, то их вырвали бы с мясом все до одной. Евдокия от давки отвыкла, поскольку имела возможность избегать накала транспортного апокалипсиса. Предпочитала паузу выдерживать, начало и конец ненормированного рабочего дня подстраивала под режим «час пик».
Вышла она из метро, как из парной. Застегнулась уже под порывами ледяного ветра. Огляделась и пошла вдоль проспекта Вернадского в направлении движения автомобильного потока. Остыть, а тем более замерзнуть не успела: метров через триста ее догнал представительский «мерседес». Отъехало вниз заднее пассажирское стекло с приличной тонировкой, в прорехе показалось мужское лицо с квадратной челюстью. Человек, окликнувший Землероеву, имел благородную внешность состарившегося генерала. (Из кино, а не из жизни.)
– Евдокия? – вопросительно подняв брови, поинтересовался «генерал».
– Евгений Тарасович?
Дверца открылась во всю ширь, Марычев подвинулся, освобождая Дусе место.
– Хоть обстоятельства и против нас, но все же рад знакомству. – Тарасович заговорил воспитанно, первым: по рангу, возрасту и полу. – Вы произвели на Камиллу впечатление.
Евдокия покосилась на квадратный, дивно выбритый подбородок и подумала: «Какой бы комплимент в ответ произвести?..» Но мысль отказывалась появляться, и Дуся лишь кивнула:
– Здравствуйте. Какие-нибудь новости есть?
– Сейчас узнаем.
«Мерседес» проехал еще немного, свернул во двор дома постройки восьмидесятых годов. Остановился. Возле передней пассажирской дверцы тут же нарисовался невысокий парень с завязанными у кадыка тесемками ушанки, экипированный словно покоритель Северного полюса.
Запрыгнув в салон «мерседеса», парень скинул меховые рукавицы и, перекрутившись, развернулся к шефу:
– Хрусталева в адресе. Отпросилась с работы пораньше – типа перенервничала, голова болит. На завтра взяла отгул. Судя по покупкам в магазине – собирается напиться. Литр виски, плюс бутылка французского шампанского для разгона.
