— Мистер Винсон, — произнес он. Вульф искренне считает такое приветствие учтивым.
— Рад с вами познакомиться, мистер Вульф. Боже, какие цветы! Просто ошеломляющие!
— Это доритинопсис — гибрид фаленопсиса с доритисом, — пояснил Вульф. Возможно, Винсон, сам не зная того, затронул самую слабую струнку Вульфа: тот просто дурел от счастья, когда хвалили его орхидеи.
— Может, угостить вас ещё кофе или другим напитком? — предложил он, отчаянно стремясь вылезти вон из кожи. — Лично я буду пить пиво.
— Пока нет, благодарю. Мистер Гудвин объяснил вам причину моего прихода?
— Он сказал, что речь идет о смерти одного писателя. Чарльза Чайлдресса. Судя по всему, это был ваш автор?
Винсон заерзал в кресле, сосредоточенно изучая свою запонку с жемчужиной.
— Да, он был одним из моих авторов, — произнес он наконец внезапно охрипшим голосом. — Его застрелили на прошлой неделе — теперь уже восемь дней назад — в его квартире, в Виллидже.
Вульф ответил не сразу, наливая себе пива — Фриц только что принес ему две охлажденные бутылочки.
— Я читаю газетные репортажи о любых смертях, — сказал он наконец. — В полиции считают, что это самоубийство.
— Ерунда! Чарльз вел крайне насыщенную жизнь. Он был преуспевающим писателем, перед ним маячило замечательное будущее, к тому же он собирался жениться на женщине, за которой давно ухаживал и в которую был по уши влюблен.
— Выстрел был произведен из его личного пистолета, — произнес Вульф. — А когда вчера вечером мистер Гудвин позвонил по моей просьбе в уголовку сержанту Стеббинсу, тот ответил, что никаких иных отпечатков, кроме его собственных, на пистолете не обнаружено.
Винсон нагнулся вперед и оперся ладонями о колени.
— Мистер Вульф, вы ведь наверняка собаку съели в убийствах и отлично знаете, что убийцы давно навострились инсценировать самоубийства, когда им это выгодно.
— Разумеется, — согласился Вульф, отпивая пива и вытирая губы носовым платком. — Скажите, зачем кому-то понадобилось убивать мистера Чайлдресса?
Плечи Винсона поникли, он со вздохом откинулся на спинку кресла.
— Хорошо, я скажу. Прежде всего Чарльз был, откровенно говоря, не самой приятной в общении личностью. Некоторые находили его безмерно хвастливым и наглым. Это ещё мягко говоря.
— А вы согласны с такой оценкой?
— Послушайте, мистер Вульф, Чарльз Чайлдресс был талантлив — не гениален, нет, но несомненно талантлив. И талант его обещал вот-вот расцвести буйным цветом — извините за гиперболу. Он ценил себя необычайно высоко. Прекрасно знал свои сильные стороны. И ничуть не стеснялся выставлять их напоказ.
— Фанфаронство и бахвальство не относятся к чертам, способствующим приобретению друзей, но крайне редко являются первопричиной, толкающей данного индивидуума на убийство, — изрек Вульф.
У меня просто челюсть отвисла. Тем не менее я — свидетель. Ей-Богу, он так выразился! Слово в слово.
— Фанфаронство, как вы изволили заметить, было лишь одним из его недостатков, — ответил Винсон, не моргнув и глазом. — Он был на редкость сварлив, обидчив и мстителен. Скажите, имя Уилбур Хоббс вам о чем-нибудь говорит?
— Он иногда пытается рецензировать книги для «Газетт», — промолвил Вульф.
На худощавом лице Винсона мелькнула улыбка.
— Хорошо сказано. Как вам, должно быть, известно, Чарльз был продолжателем длинной и чрезвычайно популярной серии детективных романов про сержанта Барнстейбла, созданной ещё в сороковых годах Дариусом Сойером.
— Это я тоже вычитал из газетных отчетов, посвященных его гибели, сухо заметил Вульф. — Занятость не позволяет мне читать детективы, не говоря уж о продолжениях старых серий.
Винсон пожал плечами и обвел глазами книжные полки Вульфа.
— Тем не менее некоторые детективы являются вполне приличной и добросовестной литературой, в отличие от кое-какой современной халтуры, которой буквально завалены все издательства. Чарльз прекрасно воспроизводил не только стиль, но и сам дух сойеровских романов. Конечно, мое мнение субъективно, тем более что именно я после смерти Сойера предложил Чарльзу стать его литературным преемником. Я читал его произведения, написанные для другого издательства, и сразу понял, что он именно тот человек, который мне нужен. Однако Уилбур Хоббс в пух и прах разнес все три его романа про сержанта Барнстейбла, особенно всласть поизмывавшись над последним, который мы опубликовали примерно полтора месяца назад.
