- Которые делят постель, - бормочет Джеймс, - точно.
- Риэлм, - говорю я, не обращая внимания на комментарий Джеймса. - Что я тебе рассказала? И почему ты помнишь это? Я не помню, чтобы рассказывала кому-то что-то о себе.
Риэлм облокачивается о стоку и выпивает как минимум полбутылки, а я жду.
- Тебе нужно кое-что понять, сладенькая. Сейчас твоя голова, - он легонько стучит по моему виску, - очень хрупкая штука. Как будто ее склеили из осколков китайского фарфора. Одна трещинка, как эта фотография, может все разрушить. Я не хочу причинять тебе боль, правда. Если бы мы могли немного подождать...
Я склоняюсь к нему, кладу руки ему на грудь, смотрю на него.
- Пожалуйста.
Риэлм, с побежденным видом, наконец кивает.
- Твой брат не погиб, сплавляясь по реке. Это — то, что придумали в Программе. Брейди покончил с собой. А вы — ты и его лучший друг Джеймс — были там, когда он сделал это.
Я ахаю. Образ Брейди встает у меня перед глазами.
- Нет, - говорю я, отшатываясь. - Мой брат не... Родители говорили, что это был несчастный случай. Почему они солгали? Почему...
Я вот-вот потеряю сознание, и тут чувствую, как мне на плечо ложится рука. Джеймс ведет меня к дивану, помогает сесть.
- Нет, - повторяю я.
Пока я пытаюсь собраться с мыслями, в комнате стоит тишина. Я изо всех сил пытаюсь припомнить что-нибудь, что могло бы довести Брейди до такого. Но все, что я вижу — как брат счастливо улыбается. Что могло с ним случиться?
Джеймс вытирает мне слезы большими пальцами.
- Все будет хорошо, Слоан, - твердо говорит он. И то, как он говорит это, так убежденно, наполняет меня уверенностью. Я поворачиваюсь к Риэлму.
- Тебе не следовало скрывать это от меня, - говорю я, чувствуя себя преданной.
Риэлм ставит пустую бутылку на стойку, смотрит на холодильник, как будто хочет взять еще одну.
- Ты от этого можешь снова заболеть. Я рискую твоей жизнью, когда говорю тебе все это... Господи. О чем я думаю? Еще слишком рано. Пожалуйста, Слоан, это ничего не изменит. Тебе нужно двигаться дальше. С тобой все в порядке. Я хочу, чтобы с тобой все было в порядке.
Я чувствую, как Джеймс напрягся.
- А что еще? - спрашиваю я едва слышным шепотом. - Что еще ты знаешь, Риэлм? Ты должен сказать мне.
Риэлм смотрит на меня с печальным лицом. Потом качает головой.
- Это все, что у меня есть. Прости.
- Риэлм...
- Думаю, тебе лучше уйти, - он отходит от стойки и идет к двери. Отпирает ее и распахивает, не оглядываясь на нас.
- Что? - говорю я. - Нет. ты...
- Слоан, - решительно говорит он, - я хочу, чтобы ты ушла.
- Все это чушь собачья, - говорит Джеймс и встает. Он берет меня за руку. Я вижу, как при этом вспыхивают глаза Риэлма, но он отворачивается.
Я понимаю, что не могу так уйти, и разжимаю руку.
- Я подойду через минутку, - говорю я. Джеймс прищуривается и с таким подозрением смотрит на меня голубыми глазами, что я едва не отшатываюсь. Потом кивает и уходит, по пути толкнув Риэлма плечом.
Риэлм горько усмехается.
- Приятно было познакомиться, Джеймс Мерфи.
Когда мы остаемся одни, я подхожу к Риэлму. Он смотрит на меня, стиснув зубы, но в его глазах — отчаяние. И внезапно я обнимаю его. Он издает какой-то звук, похожий на всхлип и крепко прижимает к себе.
- Я так скучал по тебе, - говорит он. - Я старался сделать так, чтобы у тебя все было хорошо. И потом получилось так, что именно я причинил тебе боль. Не стоило тебе рассказывать о Брейди.
Я отхожу от него.
- Я хочу все знать об этом, - говорю я. - Ты должен все мне рассказать. Я не понимаю, почему мой брат покончил с собой.
Я вот-вот снова заплачу, и Риэлм кладет мне ладонь на щеку.
- Он просто был болен. Это была не твоя вина.
- Тогда почему они забрали это воспоминание?
Риэлм закрывает глаза.
- Я не могу сейчас говорить об этом, сладенькая. Я сильно ошибся. Я... мне нужно подумать. - Не нужно было тебе находить ту фотографию.
- Да нет же, - говорю я, - нужно было.
- Я хочу, чтобы ты была счастлива, - говорит он, - клянусь, это все, чего я хочу.
Он бросает осторожный взгляд в окно, на Джеймса, который сидит, опустив голову на руль, как будто он устал ждать. Вздыхает.
