- Я вынужден попросить вас уйти, - обработчик говорит нам с Джеймсом, - Сейчас.
Потом он достает свою рацию и называет код, которого я не понимаю.
- А что если мы не будем говорить с ними? - быстро спрашиваю я, стараясь выиграть еще минуту. Парковку пересекает второй обработчик, и я боюсь, что он идет к Лейси и Миллеру, но вместо этого он замечает нас и сворачивает. Нам здесь не место, и я вдруг думаю, что риск слишком велик.
- Нет, - говорит обработчик. - И я не собираюсь просить вас уйти еще один раз.
Меня пронзает страх, потому что я не знаю, что делать. И как раз тогда через толпу протискивается Миллер, его лицо опущено.
- Пойдемте, - говорит он нам с Джеймсом на пути к пикапу.
- А это кто? - окликает нас обработчик, указывая на спину Миллера.
- Он в нашей команде, - говорит Джеймс и берет меня за руку. - Ну, спасибо за помощь.
Он подталкивает нас назад, кивнув обработчикам. Мы поворачиваемся, идем быстро, но не слишком. Когда мы доходим до пикапа, Джеймс наклоняет ко мне голову.
- Не оглядывайся на них, - говорит он. - Никогда не оглядывайся.
Миллер ждет нас в пикапе, его кепка низко опущена, чтобы скрыть лицо. Он не хочет, чтобы в нем признали бывшего бойфренда Лейси. Мы не знаем, допущены ли обработчики, которые охраняют возвращенцев, к этой информации, и лучше не рисковать. Я надеюсь, что они не знают, кто мы.
Парковка пустеет, и обработчика, который говорил с нами, больше нет, но я вижу другого, с Лейси. Он поддерживает дверь, пока она садится на пассажирское сиденье, потом захлопывает дверь и, обходя машину, подозрительно смотрит на нас.
Лейси за окном смотрит на нас отсутствующим взглядом. Сев в машину, обработчик о чем-то спрашивает ее, и она молчит целую минуту, перед тем, как покачать головой.
Тогда я отворачиваюсь, чувствуя себя сломленной. Лейси не узнает нас. Даже меня.
Никто из нас не произносит ни слова, пока ее машина отъезжает, новая Лейси оставляет нас. Когда она исчезает из виду, Миллер облокачивается на капот пикапа с непроницаемым выражением лица.
- Ну? - спрашивает Джеймс.
Миллер поднимает голову, его карие глаза блестят.
- Ничего, - отвечает он. - Она абсолютно ничего не помнит.
Джеймс переводит дыхание.
- Мне жаль, - говорит он. - Я думал, может...
Миллер вздыхает.
- Знаешь что, друг, я не хочу сейчас об этом говорить.
Джеймс кивает, и они продолжают безучастно стоять, но я не могу вынести тишину и встаю между ними.
- А теперь что? - спрашиваю я Миллера.
- Теперь, - говорит он, посмотрев на меня, - мы поедем купаться и притворимся, что сегодняшнего дня никогда не было.
- Не думаю...
- Я заеду домой, захвачу плавки, - обрывает меня Миллер, отвернувшись. - Увидимся на речке.
Джеймс бросает в мою сторону напуганный взгляд, как будто просит не оставлять его одного. Не уверена, что сегодня смогу выдержать что-то еще, но когда Миллер обходит пикап, я окликаю его.
- Подожди, - говорю я. - Я составлю тебе компанию, а Джеймс встретит нас там.
- У меня будет больше времени, чтобы переодеться, - говорит Джеймс, дразнит нас. - Может, я найду кого-нибудь, кто вотрет мне в спину лосьон.
- Удачи тебе, - смеется Миллер и забирается на водительское сиденье. Я в последний раз оглядываюсь на Джеймса, и он улыбается мне своей характерной улыбкой, широкой, нахальной. Но она не настоящая. Иногда я думаю, что ни разу и не была настоящей.
Джеймс лучше всех прячет боль, скрывает свои чувства. Он знает, что от Программы лучше держаться подальше. Он защитит нас.
Он обещал.
