- Чтобы защитить себя?
- И да и нет. Понимаешь, этот процесс сам по себе настолько утомителен, что подолгу не выдерживает никто. Притягивать чужую силу вообще нелегко. Но иногда это может помочь защитить себя.
- Дэвид Рэдстоун из клана Бурнхайд, я приказываю тебе отвечать. В моем лице ты видишь представителя международного совета ведьм. Элис из Старлокета и Скай из Китика будут свидетелями твоего допроса, - холодным, безжизненным голосом произнес Хантер. - Выходи вперед и отвечай!
Я вдруг услышала странный, полузадушенный крик Дэвида, и при мысли о том, какая страшная сила сейчас находится в руках Хантера, мне стало жутко.
- Выходи! - крикнул Хантер.
Дэвид вышел из-за ели, в широко открытых глазах его застыл ужас. Он был похож на затравленного зверя.
Сапфир, вделанный в рукоятку атами, вдруг вспыхнул холодным ярким светом. Я зачарованно смотрела, как тонкий, ослепительно-синий луч протянулся от него к Дэвиду и очертил вокруг него прямоугольник. Издав дикий крик, Дэвид согнулся вдвое и упал. Сейчас он еще больше напоминал зверя, который не может смириться с тем, что оказался в ловушке. Быстрое движение Хантера, и в руках его блеснула обманчиво тонкая серебряная цепочка.
Элис зажала ладонью рот, в глазах ее стояла мука.
Почувствовав, что не в силах смотреть, как на запястьях Дэвида защелкнутся тонкие серебряные «браслеты», я спрятала лицо на плече у Скай. Потом до меня донесся пронзительный крик Дэвида, и я зажала ладонями уши. Перед глазами у меня стояло искаженное мукой лицо Кэла - я вдруг вспомнила, как он корчился от боли, когда Хантер надел ему наручники.
- Пустите меня! - кричал Дэвид. - Я не сделал ничего плохого!
Я открыла глаза. Дэвид стоял на коленях в снегу, запястья его были скованы серебряной цепью. В тех местах, где они врезались в руки, кожа уже вспухла и покраснела. По лицу его струились слезы.
Рядом с ним, суровый и неприступный, точно палач, застыл Хантер.
- Скажи правду, - велел он. - Ты прибегал к темным силам, чтобы заставить Стюарта Эфтона простить тебе долг?
- Да! Но я сделал это ради тех, кто живет в доме над магазином! - как безумный, твердил Дэвид.
Хантер дернул за цепочку, и Дэвид завыл от боли.
- Да, - с рыданием признался он. - Я заплатил им собственной кровью, чтобы они помогли мне.
- Ты пообещал им жизнь Стюарта Эфтона?
- Нет! Никогда! - Хантер снова дернул за цепочку, но Дэвид твердо стоял на своем. - Я просто просил их сделать так, чтобы он передумал, - твердил он. - Я не хотел его убивать! И не собирался причинять ему зло! Даже когда произносил заклинание, специально попросил, чтобы никто не пострадал.
- Глупо. - Голос Хантера прозвучал на удивление мягко. - Разве тебе не известно, что темные силы никогда не выполняют подобные просьбы? Они существуют, чтобы убивать, и любой, кто прибегает к их помощи, очень скоро убеждается, что не в его силах управлять ими.
Дэвид всхлипывал, давясь слезами. Хантер повернулся к нам.
- Элис из Старлокета, хочешь узнать что-нибудь еще?
- Нет! - молча глотая слезы, прошептала Элис.
- Скай из Китика, ты убедилась?
- Да, - беззвучно выдохнула Скай. Хантер бросил на меня взгляд - в глазах его стоял невысказанный вопрос.
Я промолчала… впрочем, мои слезы говорили сами за себя.
Кивнув, Хантер опустился на колени рядом с Дэвидом. Я с удивлением увидела, как он положил руку ему на спину и помог ему подняться. Лицо у него было усталым и каким-то постаревшим.
- Скай и я отвезем Дэвида к себе домой, - тихо проговорил он. - Пусть совет решает, что с ним делать.
Сегодня я надел на Дэвида Рэдстоуна наручники. Морган тоже была при этом - от первой до последней минуты. Сомневаюсь, что она когда-нибудь сможет простить меня.
Но я должен был попытаться, потому что она нужна мне. О, Богиня, как же она мне нужна!
Наверное, я влюбился. И теперь мне страшно.
Джиоманах
Я смотрела на Дэвида, стоявшего на коленях в снегу, раздавленного стыдом и мукой, видела искаженное болью лицо Хантера, вынужденного делать свое дело, и туг во мне внезапно будто сломалось что-то. Я даже не поняла, что произошло - меня словно толкнули в спину. Ни о чем не успев подумать, я вдруг повернулась и побежала. Я спотыкалась и падала, увязая в снегу, сучья цепляли меня за куртку, ветка березы больно хлестнула по лицу и запуталась в волосах. Не обращая внимания на боль, я дернулась, раздался сухой треск, и береза чуть слышно застонала от боли. Все живое способно испытывать боль. Я была частью этой паутины, испытывала боль, и сама в свою очередь причиняла ее.
