— Арестовали?! — поразился, весь дрожа от возбуждения, низкорослый пассажир. — Но, дорогой мой мистер, ведь арктуриан не арестовывают — их уничтожают тут же и немедленно как бешеных псов. Что и пытались сделать местные жители — я говорю о хозяине драгстора и о селените, которого он позвал на помощь. Но каким-то чудом арк исхитрился ускользнуть.
— Ах, так! — проронил Кейт.
— С тех пор в Гринтауне по ошибке уже пристрелили человек двадцать — тридцать, — мрачно изрек человечек. Он потер ладошки и ухватился за чемоданы. — Если не возражаете, думаю, можно трогаться в путь.
Кейт согласно кивнул, и они дружно затопали по направлению к залу ожидания вокзала.
— Надеюсь, не все кушетки еще заняты, — забеспокоился спутник.
Кейт уже открыл рот, чтобы выяснить, что именно тот имел в виду, но вовремя спохватился, лишь лязгнув зубами. Сейчас любой заданный вопрос мог оказаться нелепым в силу незнания им какой-нибудь общеизвестной детали, что выдало бы его с головой.
— Вероятно, их не хватит, — угрюмо изрек он, но с оттенком иронии, так, чтобы если в его ответе содержалась какая-то глупость, то ее можно было бы счесть за проявление остроумия.
Но его собеседник лишь печально покачал головой. Они подошли ко входу в зал ожидания, откуда выдвинулся навстречу служащий в красного цвета фуражке.
— Нуждаетесь в кушетках, джентльмены? — спросил он. — Осталось всего несколько штук.
— Ага, тем лучше! Нам потребуется пара, — обрадовался человечек. Спохватившись, он обернулся к Кейту: — Извините, я даже не поинтересовался вашим мнением. Некоторые предпочитают провести это время сидя.
У Кейта было такое впечатление, что он в кромешной темноте пробирается по туго натянутому канату. Что это еще за штука — лежать на кушетках или просто сидеть? Ему лично не улыбалось ни то ни другое.
— Я, пожалуй, немного прогуляюсь, — небрежно, чуть нерешительно, бросил он.
Но, войдя в вокзальный зал ожидания, тут же остановился словно пораженный молнией: все свободное пространство в нем было заставлено длинными кушетками военного образца; свободными от них были только специально оставленные для прохода места. На большинстве раскладушек лежали посапывающие во сне люди.
Неужели в этом мире жилищный кризис достиг столь отчаянных масштабов? Нет, это никак невозможно, судя по числу объявлений о сдаче внаем свободных квартир, которые попались ему на страницах «Нью-Йорк таймс». Однако…
Его обделенный ростом спутник дотянулся рукой до его плеча — ткнув прямо в рану! — и Кейт вздрогнул. Но тот даже не заметил этого.
— Минуточку! — отрывисто бросил он шедшему впереди них служащему железной дороги и доверительно наклонился к Кейту: — Хм… если у вас несколько туговато с кредитками, дорогой мой мистер, я бы мог… хм… одолжить вам нужную сумму.
— Спасибо, — откликнулся Кейт. — Мне все же лучше смотаться.
— Надеюсь, ваши слова не означают, что вы хотите уйти отсюда?
На его лице отчетливо проступило выражение ужаса, смешанного с неподдельным удивлением.
Кейт лишний раз убедился, что ляпнул что-то из ряда вон выходящее, но что именно, не догадывался. Впрочем, он не мог взять в толк и другое: почему зал полон раскладушек и с какой стати придается такое значение вопросу, останется он здесь или нет. Но одно было неоспоримо: следовало немедленно избавиться от этого невзрачного человечка, пока у того не зародились подозрения, если, кстати, они уже и не появились.
— Конечно, нет, — как можно небрежнее кинул он. — Не до такой же степени я лишился рассудка. Но здесь я должен был кое с кем встретиться, почему и собрался отыскать его. Попозже, возможно, придется взять кушетку, хотя сильно сомневаюсь, что в состоянии сейчас заснуть. Так что не беспокойтесь на мой счет. Спасибо за проявленную любезность, но у меня есть все необходимое.
Кейт, опасаясь, как бы незнакомец не разродился другими вопросами, поспешил покинуть его. Освещение в просторном станционном зале ожидания было приглушенным, очевидно, чтобы не мешать пассажирам спать. Кейт пробирался сквозь ряды лежанок практически в полутьме, стараясь делать это как можно осторожнее, чтобы ненароком не разбудить прикорнувших людей. Он целеустремленно двигался к выходу на Сорок вторую улицу.
