Говорить правду было бесполезно. Я заранее знала, что меня не поймут, будут жалеть. Мачеха скажет: «Ты что, не могла удержать мужчину?» По ее представлениям, почерпнутым из романов, женщины должны «удерживать» мужей. Подруги тайно позлорадствуют, прикрываясь деланным сочувствием: «Бедняга Нэнси! Я сразу решила, что она ему не пара. Он ведь такой красавец. Удивительно, как он вообще женился на ней».
Кроме того, в глубине души я надеялась, что он вернется. В самом деле, почему бы и нет? Депрессии бывают у всех, но у него, у неисправимого жизнелюба, это не могло продолжаться долго. В конце концов, он одумается и, конечно же, вернется — не сможет не вернуться — к своей жене и ребенку.
Вскоре я впала в сумеречное состояние. Обычная утренняя слабость постепенно растянулась на весь день. Отвращение к еде сказалось на моей фигуре: я превратилась в ходячий скелет. Вернее не ходячий, а лежачий, потому что стала проводить дни в нескончаемом чтении, поглощенная переживаниями литературных героев, терпевших бедствия на протяжении всего романа, чтобы в конце обязательно получить счастье в награду. Любое возвращение из мира грез вызывало у меня досаду.
По ночам Джо почти не появлялся. А когда приходил, демонстрировал полное пренебрежение ко мне. Вместе с миссис Кингсли он сидел на кухне и часами разговаривал с ней, как будто между ними могло быть что–то общее. Сквозь закрытую дверь я слышала голоса и смех, часто собиралась нарушить их уединение под благовидным предлогом («мне хочется чашечку кофе…»), но всякий раз гордость удерживала меня.
Однажды вечером мы все, кроме Сьюарда, уехавшего на встречу ветеранов, сидели за ужином. Тони, Эрнестина Вейд, миссис Кингсли, Джеф и я расположились за одним столом. Миссис Кингсли рассказывала о новых соседях.
— Сброд, — так она их охарактеризовала. — Приехали в надежде получить работу на вновь открывшихся предприятиях. Вот такие, как они, разбойничают потом на дорогах.
Тони возразил:
— Такие непоседы и рисковые люди сделали Калифорнию такой, как она есть. Вспомните золотую лихорадку сороковых годов прошлого века, положившую начало расцвета здешних мест. Думаете, тогда приехалисюда солидные, положительные буржуа?
Но миссис Кингсли уже оседлала своего любимого конька и не собиралась просто так слезать с него.
— Подождите, — не слушая оппонента, прервала она его возражения. — Отложите рассказ об ужасах тех лет до следующего раза, — и заговорила о случае, о котором сообщила вечерняя газета.
В те дни пресса не акцентировала внимание общества на театре военных действий, предпочитая умалчивать о наших временных неудачах, и заполняла страницы дешевыми сенсациями. Миссис Кингсли смаковала подробности зверского преступления, случившегося, как оказалось, совсем рядом с нами. Какой–то маньяк будто бы ограбил и задушил старушку, а ее привлекательную дочь связал и надругался над ней. Этот рассказ так подействовал на мое воображение, что у меня затряслись губы. Джеф засмеялся и сказал:
— Нэнси, если кто–нибудь к тебе вломится, достань револьвер из ящика стола и застрели его. — При этом он сделал вид, что у него в руках револьвер, и наставил воображаемое оружие прямо на меня.
Тони сказал:
— Ты хочешь ее убить, Джеф?
Я видела, как сверкнули глаза мужа. Он ответил с усмешкой:
— Ты сегодня много смеешься, Тони. Смотри, как бы не пришлось скоро заплакать.
Они всегда так. Тони подначивал брата, а тот не понимал его шуток. Но обижаться друг на друга они давно перестали.
За десертом Джеф неожиданно первым поднялся из–за стола.
— Я зайду побриться, — сказал он. — Перед ночным полетом мне всегда хочется зайти в парикмахерскую. — Его манера носить шляпу походила на детскую шалость: так мал был промежуток между носом и краем головного убора. — Не дожидайся меня, Нэнси. Я не знаю, когда вернусь. Может, придется задержаться.
— Да. Хорошо, — тихо ответила я, уставившись в свою тарелку с шоколадным пудингом. Краем глаза я ловила осуждающий взгляд миссис Кингсли. Не нужно было особо напрягаться, чтобы понять, что именно она думала: «Твой муж не хочет возвращаться к тебе!» Голова моя опустилась еще ниже. Я готова была провалиться сквозь землю.
