– Что на нее смотреть. У нее и нет ничего, – пробормотал Мишка, стараясь не уступать Павлу, но щеки предательски обожгло румянцем.
– Цыц! – прикрикнул на них Борисыч. – Разгалделись!
Он тоже встал и повернулся лицом к роще.
Мишка уставился на деревья. Он вспомнил, как Катька пугала его в детстве заруцкими ведьмами, которые доят березы – протыкают ствол ножом, и вместо прозрачного древесного сока идет из пореза молоко. Ведьмы до молока больно охочи.
Шутовка глянула на рыбаков, выстроившихся в ряд перед березами, и быстро скинула платье и белье.
Прикрываясь жидкими рыжими волосами, худенькая шутовка подхватила котелок и подошла к самой кромке озера. По черной жирной земле она голыми пятками съехала в воду там, где куцый папоротник мочил бороды листьев. Первое прикосновение воды отозвалось мурашками по всему телу. Девочка зябко встряхнула плечами, разогнала ногой ряску и тихо затянула под нос мотив без слов.
Зря Борисыч звал ее шутовкой – она не любила озеро, эту холодную воду, склизкое дно, острые камушки и коряжки под ступнями да живность, которая трогала за ноги. Даже яркие желтые кубышки она не любила. Были они крепкими, с толстыми лепестками, не такими, как положено быть цветам, и мощные их стебли походили на трубки для дыхания. Кто же использовал их там, под водой?
А еще она не умела плавать. Хотя заходить в озеро не боялась и пальцами ног аккуратно щупала дно перед тем, как ступить.
Зайдя в воду по пояс, девочка перестала петь и зашептала:
– Пошли отца, пошли мать, пошли тетю, пошли дядю.
Она выплеснула малька из котелка в озеро.
– Разбуди щуку, и налима, и окуня, и сома, и другую рыбу. Гони из травы, из-под берега, из-под кустов, чтобы шла она к рыболовам, не пятилась и не боялась.
Закончив бормотать заговор, шутовка выскочила на берег и быстро юркнула в одежду.
– Готово! – крикнула она, дергая прилипающий к мокрым ногам подол.
Рыбаки обернулись. Шутовка подпрыгивала, и зубы ее мелко стучали от холода.
– Замерзла, – потряс головой Борисыч.
– Не-а! Я не из мерзлявых! – лихо воскликнула шутовка, не переставая выбивать зубами дробь.
Павел протянул девочке деньги, завернутые в лопух, и тут же Борисыч, секунду назад закинувший удочку, громко прошептал:
– Клюет!
– Отлично! – Павел довольно потер ладони.
Вены на руках старика, вцепившегося в удилище, вздулись от времени, словно под кожей проросло растение. Мишка смотрел на руки Борисыча. Смотрел на Павла, насаживающего червя на крючок. Смотрел на пустой котелок, в котором до этого плескался малек. Смотрел на голые икры русалки в капельках воды, в зеленых точках ряски, смотрел на прилипший к коленкам подол мокрого платья…
Наконец он поднял голову и увидел, что девчонка тоже глядит на него и широко улыбается, отжимая воду из намоченных концов волос.
– Спасибо… Ваня, – пробормотал Мишка, вспомнив ее имя, и покраснел.
– Сам ты Ваня, я Ива, – поправила девчонка.
В глазах у нее плясали смешинки.
– Ива, вон как она, – и кивнула на ветлу.
Мишка посмотрел на корявое дерево, просящее у озера милостыню, и отрицательно покачал головой.
– Оно страшное. Ты красивее.
Ива прыснула в кулачок.
– Ну спасибо!
И зашагала к березняку, энергично размахивая руками, чтобы согреться.
– Шутовка, – сплюнул Борисыч вслед девчонке.
– Не связывайся с ней, Мишка, – хохотнул Павел и уже серьезнее добавил: – С такой не будет счастья.
Ива развязала мешочек со сбережениями и заглянула в него, проверяя, всё ли на месте. Из-под воротника домани выскользнул странный кулон на шнурке. Это был двуглавый конек, плоский, формой напоминавший боковину русских саней, серого с зеленцой цвета, какой бывает у старинных украшений. Внизу у этой штуки были дырочки в ряд, словно не хватало подвесок. «Ног», – догадалась Дара.
Ива поймала ее взгляд и тоже посмотрела на кулон.
– Старинная закорючка, – пояснила она. – Бабушка рассказывала, что такие украшения носили женщины племени ме́ря[3]. Привеска называется, кажется. Древние красотки привязывали их к поясу шерстяным шнурком, а я как кулон ношу. Вид странноватый, но бабушка любила рассказывать предание о том, что солнце утром едет по небу на конях, а ночью на утках плывет по подземной реке.
