— Что есть — то и будет, что пропало — то на месте лежать вольно, — повторил призрак таинственно.
— От него теперь опять никакого проку, — заметил Турп. — А злить его вновь нет времени. Нужно прямо сейчас арестовать Кастеляншу… то есть Кастеляна… то есть. В общем, ты понимаешь.
Сыщики быстро оделись, достали из секретных сейфов пистолеты и осторожно вышли за дверь. В доме было темно и тихо в этот предрассветный час. Друзья осторожно спустились по скрипучей лестнице вниз. Призрак летел за ними.
Неудача! Конторка вновь оказалась пустой, и Кастелянши за ней не было. Друзья осмотрелись… Сразу за конторкой, не доходя до доски, на которой висели ключи, можно было заметить две неплотно пригнанные половицы.
— Это здесь, — тихо сказал Торп.
— Поднимаем, — так же тихо скомандовал Турп.
Они подняли доски и за ними обнаружили темный ход, ведущий в глубину холма. Турп включил фонарик, и сыщики начали поход в неизвестное.
А в это время в городе, который мало-помалу просыпался, поднялась настоящая паника. Дело в том, что за эту ночь события страшно ускорились, и исчезло еще сорок три крыши. Такого массового исчезновения, конечно, никто не ждал, и слухи поползли самые противоречивые. Говорили, что это происки шпионов Города-на-Воде и что скоро будет война; говорили, что скоро начнут исчезать и сами стены домов и что после того, как исчезнут стены, станут исчезать люди (причем первым исчезнет прокурор). Да и как тут не судачить, когда больше половины городских крыш растаяло, испарилось за одну ночь?
Самое же интересное было то, что люди, у которых исчезли крыши, менялись прямо на глазах: становились нервными, злыми и чрезвычайно раздраженными. Они с подозрением косились на тех, у кого крыша еще не исчезла, и обвиняли их во всех собственных бедах. Обстановка в городе становилась все более и более напряженной.
Торп и Турп этого, конечно, не знали и продолжали спускаться вместе с призраком по подземному ходу. Широкие каменные ступени завивались винтовой лестницей, в воздухе ощущался запах сырости и плесени. Через десять минут спуска они почувствовали, что лестница закончилась. Турп снова осторожно включил фонарик, опасаясь, что преступник где-то рядом.
Они стояли в узком длинном коридоре, выходящем в большой пещерный зал с гулким сводом. Зал был совершенно пуст, за исключением центрального возвышения, на котором стоял коротконогий столик с толстой книгой на нем.
— Эт-то еще что? — в недоумении пробормотал Турп, и друзья подошли поближе. Книга называлась «Прикладная алхимия для действ магических».
— Для «действ», — говорил Турп, листая тугие шелестящие страницы. — Для злодейств, скорее. Ох, попадись мне этот химик в руки!
— По-моему, — заметил Торп, — злодей просто растворяет алюминий какой-то специальной кислотой. Но зачем ему это нужно?
— Ладно, идем дальше, — отозвался Турп. — Там, в углу, есть проход.
В конце пещеры действительно чернел новый короткий коридор, ведущий в следующий зал, в котором (он был не очень велик) находился целый гардероб хозяина. Да какой! Сотни костюмов различных эпох, париков, шляп, накладных усов и бород, развешанных на специальных подставочках, заполняли этот зал. У стены стояло большое зеркало, а возле него на вешалке висел темно-синий балахон Кастелянши.
Пока Торп и Турп изучали всю эту бутафорию, призрак углубился в дальний конец зала, и оттуда донесся его приглушенный крик, полный страдания.
— Что? Что случилось?! — воскликнули сыщики, подбегая к нему. Призрак молча застыл возле рыцарских доспехов в углу и заломил руки.
— Брось ты эту рухлядь, — сказал презрительно Торп. — Пошли дальше.
— Это… — глухо сказал старец, — это мои доспехи. В них я был убит при обороне замка. Тело мое враг, смеясь, бросил с обрыва в реку, а доспехи забрал себе. И вот они здесь, и я знаю теперь хозяина этой норы. Это человек, убивший меня, и имя ему — Картар!!!
— Брось, — попытался урезонить его Турп. — Это же было так давно. Тот человек давно умер.
— Нет, — не унимался призрак, — он жив, ибо бессмертно зло, которое может менять обличья.
— Да ведь с тех пор прошло столько веков! — воскликнул Турп. — Ты что-то не то городишь.
