– О да, – прошептала она. – Разве это грех?
– Простите, мисс?
– Я впустила его?
– Кого, мисс Прентис?
– Вам известно. Но я всего лишь чуть-чуть приоткрыла. Безусловно, он может стать очень маленьким, не так ли?
Фокс поправил очки и сделал нужные пометки.
– Вы открыли окно?
– Нет смысла повторять вопрос. Вы знаете, что да.
– Мисс Прентис, вы находили что-нибудь в чайнике, который должен был использоваться на сцене?
– Он там спрятался?
– Что там спряталось?
– Непростительный грех. Вы знаете. Тот, что она совершила.
– Ты несешь вздор, Элеонор, – сделал ей замечание эсквайр. Он встал сзади нее и стал делать знаки Фоксу.
– Прости, если я раздражаю тебя, Джослин.
– Вам ничего не известно про лук, который мальчишка положил в чайник, мисс Прентис?
Элеонор очень широко раскрыла глаза, ее губы сложились в букву «О», и она отрицательно покачала головой.
– Что ж, – подытожил инспектор, – пожалуй, это все, для чего мне пришлось вас побеспокоить. Благодарю вас, мисс Прентис.
– Генри, – обратился к сыну Джослин, – проводи кузину наверх.
Элеонор ушла, не попрощавшись. Джернигэм-старший повернулся к Фоксу.
– Посмотрите, что с ней стало! – сказал он. – Шок лишил ее рассудка. Вы это видели сами. Нужно пригласить специалиста. Лучше не верить ни одному ее слову.
– Она раньше никогда не была такой, сэр?
– Боже праведный, нет.
– Это внушает беспокойство, сэр, не так ли? Старший инспектор поручил мне поговорить с вами об этом вечере. Он считает, что будет хорошей идеей собрать в одно время всех участников спектакля, и интересуется, как вы смотрите на то, чтобы отправить всех ваших домашних в ратушу?
– Должен сказать, что не понимаю, зачем это нужно… на самом деле я пригласил сегодня в гости Коуплендов, чтобы все обсудить.
– Это очень кстати, не так ли, сэр? Вы могли бы после вместе прийти в ратушу.
– Да. Но я не представляю, какая от этого может быть польза.
– Старший инспектор все объяснит, когда придет, сэр. Он просил меня передать, что был бы очень признателен, если бы вы взяли на себя ведущую роль в этом небольшом деле. Учитывая ваше положение в графстве, он подумал, что вы предпочтете прийти раньше всех. У вас же две машины, верно, сэр?
– Думаю, что так было бы лучше. – Джослин стал рассматривать портрет своей прабабки-актрисы. – У вас есть предположения, кто это мог быть?
– Не могу сказать, что шеф имеет в виду в данный момент, сэр, – ответил Фокс так вежливо, что эта уклончивость выглядела как прямой ответ. – Не сомневаюсь в том, что он сам вам все расскажет. В девять часов в ратуше вас устроит, мистер Джернигэм?
– Да, конечно.
– Я вам очень обязан, сэр. На этом я прощаюсь.
VI
– Это миссис Брюс, – сообщил Бейли. – Она дежурила в пятницу вечером, хотя я сомневаюсь, что она сможет помочь вам.
Фокс внимательно посмотрел на эту довольно яркую молодую женщину.
– Что ж, миссис Брюс, – сказал он, – мы будем очень признательны, если вы поможете выяснить одно маленькое обстоятельство. Я знаю, что вы были дежурным оператором в пятницу вечером.
– Да, все правильно.
– Интересующий нас звонок имел место примерно в десять часов тридцать минут. Это был звонок в дом пастора, Винтон, приход Святого Жиля. Там отдельная линия со старыми телефонами и отводными трубками. Не так много их уже осталось, правда?
– Через год их уже не будет, – заметил Бейли.
– Вы уверены в этом? – удивился Фокс. – Ну-ну. Мисс Брюс, вы можете нам помочь?
– Я не помню никаких звонков на телефон пастора в пятницу вечером, – ответила девушка. – Его номер «Чиппинг десять». Я член Молодежного общества, и мне это известно. Нам постоянно приходится долго туда дозваниваться, потому что старая горничная Мэри немного глуховата, комната мисс Дины наверху, а пастор никогда не берет трубку. Конечно, этой линией пользуются многие.
– Несомненно.
– Да. В пятницу вечером был литературный кружок. Обычно они собираются в ратуше, и все знают, что в это время звонить не нужно, потому что их просто не будет дома. Хотя в эту пятницу они собрались в доме пастора. Это из-за представления. Но людям об этом не было известно. Они, видимо, подумали: «Ну что ж, пятница. Нет смысла звонить в этот день».
