– Хотите остановиться у гостиницы, мистер Аллейн?
– Нет. Давайте вначале покончим с этим, Фокс. Давайте закончим дело.
II
По предложению Генри Джернигэмы пригласили пастора с дочерью на обед.
– Ты должен принимать наши отношения с Диной как данность, отец, – заявил Генри. – Мы не собираемся расставаться, тебе это известно.
– Я все еще думаю, однако.
И Генри, глядя на своего отца, знал, что о визите адвокатов мисс Кампанулы в дом пастора уже известно всей долине. Джослин колебался и вздыхал. Но Генри казалось, что его отец уже думает о строительстве новой крыши над Винтоном. Было бы лучше не обсуждать с ним сейчас то, что сказала по телефону Дина после ухода Фокса. Любимая сообщила ему, что ее отец не собирается принимать наследство, оставленное Идрис Кампанулой.
– Не думаю, – сказал Генри, – что ты подозреваешь пастора или Дину, даже если они получат деньги? О подозрениях кузины Элеонор только Богу известно, она в своей комнате и не появится до обеда.
– Ей нельзя быть одной.
– С ней одна из служанок. Она успокоилась, ей стало лучше, правда, она очень измучена.
– Что с ней происходит, как ты думаешь?
– Помешалась, – весело ответил Генри.
Коупленды приняли приглашение на обед, шерри был подан в библиотеке, но Генри удалось увести Дину в кабинет, где он зажег камин и поставил большую вазу желтых хризантем.
– Дорогая Дина, – сказал Генри, – есть как минимум пятьдесят самых важных вещей, которые я должен тебе сообщить, но знаешь, когда я смотрю на тебя, то не могу о них думать. Могу я поцеловать тебя? Мы ведь почти официально обручены, не так ли?
– Разве? Ты никогда не просил моей руки.
– Мисс Коупленд, можно мне называть вас Диной? Будьте моей женой.
– Мистер Джернигэм, мои чувства… не буду скрывать, что люблю вас и тронута вашим признанием до глубины души. Я не могу оставаться равнодушной, слушая вас.
Генри поцеловал девушку и прошептал ей на ухо, что очень сильно любит ее.
– Я тоже, – призналась она. – Интересно, почему мистер Аллейн просит, чтобы мы все собрались сегодня вечером в ратуше? Мне не хочется идти. Это место наводит на меня ужас.
– На меня тоже, Дина. Я выглядел таким дураком вчера вечером.
Он рассказал ей, как услышал три аккорда прелюдии сквозь шум бури.
– Я бы не пережила этого, – сказала девушка. – Генри, почему они хотят видеть всех нас сегодня вечером? Они… Они собираются кого-то арестовать?
– Кого? – спросил молодой человек.
Они посмотрели друг на друга.
– Действительно, кого? – повторила Дина.
III
– Говорю вам, Коупленд, это сильный удар для меня, – сказал эсквайр, наливая себе виски с содовой. – Все это чертовски неприятно. Хотите еще шерри? Глупости, вам это пойдет на пользу. Вы не выглядите очень счастливым.
– Это самое ужасное, что когда-либо с нами случалось, – заметил пастор. Он выслушал рассказ Джослина о мисс Прентис и побледнел.
– Бедняжка, – произнес он с жалостью, – бедняжка.
– Да, я знаю, но это чертовски неудобно. Прошу прощения, пастор, но это так… это… это… о боже!
– Вы хотите что-то рассказать? – спросил священник.
– Нечего рассказывать, – ответил эсквайр. – Я просто сильно взволнован. Как вы считаете, зачем нас собирают всех сегодня вечером?
– Я думал, что вы знаете. Я имею в виду ваше положение…
– Так как револьвер, которым совершено убийство, является моей собственностью, мне лучше держаться подальше от этого дела. Технически я подозреваемый.
– Да, боже мой, да, – проговорил отец Дины, потягивая свой шерри, – как и мы все.
– Интересно, – проговорил эсквайр, – что же собирается делать Аллейн?
– А вы не думаете, что он собирается кого-нибудь арестовать?
Они задумчиво посмотрели друг на друга.
– Обед подан, сэр, – доложил Тейлор.
IV
– Спокойной ночи, дорогая, – пожелал доктор Темплетт своей жене. – Полагаю, ты будешь спать, когда я вернусь домой. Рад, что у тебя был хороший день.
– Это был отличный день, – сказали в трубку неизменно бодрым голосом. – Спокойной ночи, дорогой.
Темплетт тихо закрыл дверь. В его комнате на другом конце лестничной клетки звонил телефон. В больницу нужно было позвонить до восьми часов. Он пошел к себе в комнату и взял трубку.
