«Боже праведный! – подумал Генри. – А что, если он сделал ей предложение?» В нетерпении он взял энциклопедию с полки, хлопнул стеклянной дверью шкафа и бросил книгу на стол.
Потом он услышал восклицание отца, и голоса стали более отдаленными. Джернигэм-старший и миссис Росс ушли в дальний угол кабинета.
Генри бросился в кресло, и его мысли снова заняла загадка этого преступления. Кого же подозревает полиция в попытке убить Элеонор Прентис? Кто, по их мнению, имел самые веские причины желать ей смерти? С чувством страха юноша подумал, что сам мог бы привести достаточно аргументов в пользу убийства этой женщины. Мог ли Аллейн подозревать его? Кого все-таки подозревал старший инспектор? Конечно же, не Дину, безусловно, не ее отца и не Джернигэма-старшего. Тогда, может быть, Темплетта? Или миссис Росс? Но если убийца именно доктор, то он все четко спланировал, так как настаивал на том, что Элеонор не должна играть на пианино. Наверняка Аллейн спрашивал у миссис Росс, говорил ли ей Темплетт о запрете для его кузины играть на пианино в тот вечер. А тирада Дины против Селии Росс означает ли, что она ее подозревает? Есть ли у полиции соображения по поводу того, кто мог подойти к инструменту, когда в ратуше собрались люди, и остаться незамеченным? История Глэдис Райт уже известна в Пен-Куко. Возможно, их последняя догадка крутилась вокруг того, что Элеонор Прентис сама каким-то образом повредила себе палец и установила ловушку для своей закадычной подруги. Или они согласились с версией пастора, что это была попытка преднамеренного убийства, превратившегося в самоубийство?
Он вскочил. Голоса в кабинете больше не были слышны. Должно быть, отец и миссис Росс вышли через французское окно.
Генри открыл дверь и вошел. Они все еще были здесь. Джослин Джернигэм сидел лицом к двери.
– Папа, что случилось? – воскликнул Генри.
– Ничего не случилось, – отозвался Джослин.
– Добрый день! – поздоровалась миссис Росс.
– Добрый день! – ответил Генри. – Отец, ты болен?
– Нет. Не надо врываться в комнату и спрашивать, не болен ли я. Это нелепо.
– Но твое лицо! Оно пепельного цвета.
– У меня расстройство желудка.
– Я не верю.
– Мне тоже показалось, что он слегка бледноват, – заботливо подтвердила миссис Росс.
– Он просто зеленый.
– Ничего подобного! – сердито бросил Джослин. – Генри, у нас с миссис Росс приватный разговор.
– Прошу прощения, – упрямо проговорил Генри, – но я уверен, здесь что-то не так. Что именно?
– Ничего страшного, мой мальчик, – весело проговорила гостья. Юноша пристально посмотрел на нее.
– Вы меня не убедили.
– Что ж, надеюсь, вы успокоитесь, когда мы обо всем расскажем. Но пока это секрет. – Селия взглянула на Джослина. – Не так ли?
– Да, конечно. Уходи, мальчик. Не делай из себя посмешище.
– Ты уверен, – медленно проговорил Генри, – что никто не делает из тебя дурака?
Вошел Тейлор. Он выглядел немного раздраженным.
– С вами хочет поговорить инспектор Фокс, сэр. Я сказал ему…
– Добрый день, сэр, – раздался громкий голос, и массивная фигура инспектора заняла весь дверной проем.
V
Генри заметил, как эсквайр сразу же посмотрел на миссис Росс. Тейлор вышел, и гость прошел в комнату.
– Надеюсь, вы простите мое вторжение, – извинился Фокс. – Старший инспектор Аллейн велел мне зайти к вам. Возможно, мне следовало подождать.
– Нет-нет, – ответил Джослин. – Садитесь, э-э…
– Фокс, сэр. Большое спасибо, сэр.
Инспектор положил котелок на стоящий рядом столик и повернулся к Генри:
– Добрый день, сэр. Мы встречались вчера вечером, не так ли?
– Это инспектор Фокс, миссис Росс, – пояснил Генри.
– Добрый день, мадам, – невозмутимо поздоровался детектив.
Миссис Росс очаровательно улыбнулась.
– Я сейчас уйду, – сказала она, – не буду вам мешать.
– Если это не очень затруднит вас, миссис Росс, – обратился к ней Фокс, – я бы попросил вас ненадолго задержаться. Есть несколько формальных вопросов, которые необходимо задать каждому.
– Хорошо, я останусь, мистер Фокс.
– Спасибо, мадам.
Инспектор надел очки и вытащил блокнот из внутреннего кармана.
– Итак, – начал он свой опрос, – пункт первый. Кто-нибудь из присутствующих находил лук в чайнике, который был частью реквизита для спектакля?
