Я закатила глаза.
— Как романтично.
— Ты возьмешь его. Больше ничего не примеряй, только его, — сказала она, от волнения захлопав в ладоши.
— Тебе не кажется оно слишком коротким? Мэрайя Кери показывает и то меньше.
Америка покачала головой.
— Я настаиваю.
Я уселась на скамейку, пока Америка примеряла одно платье за другим: она была в еще большей нерешительности, когда нужно было выбирать для себя. Она остановилась на экстремально коротком, облегающем экземпляре телесного цвета, который оставлял одно ее плечо голым.
Добравшись на ее Хонде до квартиры, мы обнаружили, что Чарджер отсутствует, а Тото дома один. Америка вытащила мобильный и набрала номер, улыбнувшись, когда Шепли ей ответил.
— Куда ты уехал, Малыш? — Она кивнула и потом посмотрела меня. — Почему бы я рассердилась? Что за сюрприз? — настороженно спросила она. Америка снова посмотрела на меня, а потом ушла в спальню Шепли, закрыв дверь.
Я теребила черные заостренные ушки Тото, пока Америка что-то бормотала в спальне. Появившись, она попыталась подавить улыбку на своем лице.
— Что они там затеяли? — спросила я.
— Они едут домой. Пусть Трэвис тебе сам скажет, — сказала она, ухмыляясь от уха до уха. — Боже мой… что? — спросила я. — Я же сказала, что не могу тебе рассказать. Это сюрприз. Я принялась беспокойно теребить волосы и ковырять ногти, не способная спокойно усидеть на месте, ожидая, когда Трэвис раскроет свой последний сюрприз. Вечеринка на день рождения, щенок — я даже не могла представить, что будет следующим.
Об их приезде известил громкий двигатель Чарджера Шепли. Парни смеялись, поднимаясь по лестнице.
— Они в хорошем настроении, — сказала я. — Хороший знак. Первым вошел Шепли.
— Я просто не хотел, чтобы ты думала, что есть причина, по которой он сделал себе, а я — нет.
Америка встала, чтобы поприветствовать своего парня, и обвила его руками. — Ты такой глупенький, Шеп. Будто я могла бы разозлиться из-за этого. Если бы мне нужен был сумасшедший парень, я бы встречалась с Трэвисом, — сказала Америка, улыбаясь и откидывая голову назад, чтобы поцеловать его. — Это никак не связано с тем, что я чувствую к тебе, — добавил Шепли. В дверь вошел Трэвис с квадратной марлевой повязкой на запястье. Он улыбнулся мне, а потом плюхнулся на диван, положив голову мне на колени.
Я не могла отвести взгляд от повязки.
— Хорошо… и что же ты сделал?
Трэвис улыбнулся и потянул меня вниз, чтобы поцеловать. Я почувствовала нервозность, исходящую от него. Внешне он улыбался, но я отчетливо чувствовала, что он не был уверен, как я отреагирую на то, что он сделал.
— Я сегодня много чего сделал.
— Например? — подозрительно спросила я. Тревис рассмеялся.
— Успокойся, Голубка. В этом нет ничего плохого.
— Что произошло с твоим запястьем? — спросила я, поднимая его руку. Снаружи послышался звук дизельного двигателя, и Трэвис вскочил с дивана, открывая дверь.
Как раз вовремя! Я уже как пять минут дома! — с улыбкой произнес он.
Двое мужчин занесли в дом покрытую пленкой серую софу. Шепли и Трэвис передвинули диван — я и Тото все еще сидели на нем — вперед, и затем мужчины поставили покупку на место прежнего. Трэвис снял пленку и затем, взяв меня на руки, переместил на мягкие подушки.
— Ты купил новый? — спросила я, улыбаясь от уха до уха.
— Да и кое-что еще. Спасибо, ребята, — сказал он, когда грузчики подняли старый диван и понесли его прочь. — Он хранит много воспоминаний, — я ухмыльнулась. — Не таких, за которые хочется держаться. Он сел рядом со мной и вздохнул, взглянув на секунду на меня, прежде чем снять марлю с запястья. — Только не бесись.
В моей голове сформировалось множество вариантов того, что же было под повязкой… Я представила себе ожог, или швы или что-нибудь столь же ужасное.
Он стянул ее, и я открыла рот, увидев простую черную надпись, вытатуированную на нижней части его запястья. Кожа вокруг покраснела и блестела от антибиотика, который он намазал сверху. Все еще не веря, я покачала головой, когда прочитала слово.
«Голубка»
— Тебе нравится? — спросил он.
— Ты сделал тату с моим именем на запястье? — я говорила, но не узнавала свой голос. Мои мысли разбежались в разных направлениях, и все же, мне удалось говорить ровным и спокойным тоном.
