— Подожди! Куда мы?
— К Шепли. Я не хочу, чтобы он оставался один с Трэвисом. Разве ты не видела его? Чувак явно слетел с катушек!
— Я тоже не хочу находиться рядом с ним!
Америка уставилась на меня с недоверием во взгляде.
— С ним, очевидно, что-то произошло. Разве ты не хочешь узнать, что случилось?
— Мер, мой инстинкт самосохранения перевешивает любопытство.
— Единственное, что остановило его, это твой голос, Эбби. Он послушает тебя. Тебе нужно с ним поговорить.
Я вздохнула и отпустила ее запястье, откидываясь на спинку сиденья.
— Ладно. Поехали.
Мы подъехали к парковке, и Америка замедлилась, припарковывая хонду между чарджером Шепли и харлеем Трэвиса. Она подошла к лестнице, положив руки на бедра для драматического эффекта.
— Давай же, Эбби! — позвала меня Америка, жестом показывая следовать за ней.
Я колебалась, но наконец, последовала за ней, остановившись, когда увидела, как Шепли торопливо сбежал по лестнице и что-то тихо произнес Америке на ухо. Он посмотрел на меня, покачал головой, а затем снова что-то прошептал.
— Что? — спросила я.
— Шеп не… — засуетилась она. — Шеп не думает, что это хорошая идея — идти нам туда. Трэвис все еще зол.
— То есть, он не думает, что я должна входить туда, — сказала я. Америка робко пожала плечами, а затем посмотрела на Шепли.
Шепли дотронулся до моего плеча.
— Ты не сделала ничего плохого, Эбби. Он просто не… он просто не хочет видеть тебя сейчас.
— Если я не сделала ничего плохого, тогда почему он не хочет меня видеть?
— Я не уверен, он не хочет со мной об этом разговаривать. Я думаю, он смущен из-за того, что вышел из себя перед тобой.
— Он вышел из себя на глазах перед всем кафетерием! И что я теперь смогу сделать?
— Больше, чем думаешь, — сказал Шепли, избегая моего взгляда. Я смотрела на него с мгновение, а затем оттолкнула его, быстро поднимаясь по лестнице. Я ворвалась в пустую гостиную. Дверь в комнату Трэвиса была закрыта, так что я постучала.
— Трэвис! Это я, открывай.
— Уходи, Голубка, — отозвался он по ту сторону двери. Я заглянула и увидела его, сидящим на краю кровати, лицом к окну. Тото скреб его по спине, недовольный тем, что его игнорировали.
— Что с тобой происходит, Трэв? — спросила я.
Он не ответил, так что я стала рядом с ним, скрестив руки. Его челюсть была напряжена, но это уже не то пугающее выражение лица, как в кафетерии. Он выглядел грустным. Глубоко и безнадежно расстроенным.
— Ты не собираешься разговаривать со мной об этом?
Я ждала, но он оставался молчалив. Когда я повернулась к двери, он, наконец, вздохнул.
— Помнишь, на днях Бразил оскорбил меня, и ты бросилась на мою защиту? Ну… вот что произошло. Я просто немного увлекся.
— Ты был зол до того, как Крис что-то сказал, — сказала я, возвращаясь, чтобы сесть рядом с ним на кровать.
Он продолжал смотреть в окно.
— Я говорил серьезно. Тебе стоит уйти, Голубка. Богу известно, что я не могу уйти от тебя.
Я прикоснулась к его руке.
— Ты не хочешь, чтобы я уходила.
Трэвис снова стиснул челюсть, а затем приобнял меня рукой. Остановившись на мгновение, он поцеловал меня в лоб и прижался щекой к виску.
— Не важно, какие усилия я прикладываю. Ты возненавидишь меня, когда все будет сказано и сделано.
Я обняла его.
— Мы должны быть друзьями. Я не приму никаких возражений, — процитировала я.
Он нахмурился, а затем прижал меня к себе обеими руками, по-прежнему глядя в окно.
— Я часто смотрю, как ты спишь. Ты всегда такая спокойная. У меня нет такого спокойствия. Во мне кипит злость и ярость — кроме тех случаев, когда я смотрю, как ты спишь.
— И я смотрел на тебя, когда вошел Паркер, — продолжил он. — Я не спал, он вошел и просто стоял в дверях с шокированным выражением лица. Знаю, что он подумал, но я не переубедил его. Я не объяснил ему все, потому что хотел, чтобы он думал, что между нами что-то произошло. А теперь вся школа думает, что ты в одну ночь переспала с нами обоими.
Тото уютно устроился на моих коленях, и я почесала его за ушками. Трэвис протянул руку, чтобы погладить его, а затем положил свою руку на мою.
— Мне очень жаль.
Я пожала плечами.
— Если он верит слухам, это его проблемы.
