— Ладно, Паркер, — сказала я, высвобождаясь.
— Все в порядке?
— Я просто подумала, что это не очень вежливо: обжиматься с тобой в темном углу, когда повсюду ходят гости.
Он улыбнулся и снова поцеловал меня.
— Ты права, прости. Я просто хотел подарить тебе незабываемый поцелуй на день рождения прежде, чем уйду.
— Ты уходишь?
Он коснулся моей щеки.
— Мне вставать через четыре часа, Эбс.
Я сжала губы.
— Ладно. Увидимся в понедельник?
— Ты увидишь меня завтра. Я заеду, когда буду возвращаться.
Он довел меня до двери и перед уходом поцеловал в щеку. Я заметила, что Шепли, Америка и Трэвис уставились на меня.
— Папочка ушел! — закричал Трэвис, когда закрылась дверь. — Вечеринка начинается!
Гости одобрительно закричали, и Трэвис вытащил меня на середину комнаты.
— Погоди… У меня все по плану, — сказала я, ведя его за руку к стойке. Я опрокинула следующую стопку и засмеялась, когда Трэвис взял одну с конца и выпил. Я схватила другую и проглотила содержимое, он сделал то же самое.
— Еще семь, Эбби, — сказал Бразил, вручая мне две двадцатидолларовые купюры.
Я вытерла рот, когда Трэвис потянул меня обратно в гостиную. Я танцевала с Америкой, а затем с Шепли, но когда Крис Дженкс из футбольной команды попытался потанцевать со мной, Трэвис оттащил его за рубашку и покачал головой. Крис пожал плечами и развернулся, танцуя с первой же увиденной им девушкой.
Десятая стопка ударила по мозгам, и я почувствовала легкое головокружение, стоя с Америкой на диване Бразила и танцуя как неуклюжие выпускницы. Мы бессмысленно хихикали, размахивая руками в такт.
Я споткнулась, почти падая с дивана, но руки Трэвиса мгновенно оказались на моих бедрах, удерживая меня.
— Ты уже дошла до кондиции, — сказал он. — Ты пьянее любой девушки, которую мы когда-либо видели. Я увожу тебя.
— Черта с два ты меня отсюда уведешь, — невнятно пролепетала я. — На дне этой стопки меня ожидают шестьсот баксов, и из всей толпы, именно ты не можешь говорить мне, что я не могу сделать что-то экстремальное за наличку.
— Если ты так сильно нуждаешься в деньгах, Голубка…
— Я не собираюсь занимать деньги у тебя, — усмехнулась я.
— Я собирался предложить заложить этот браслет. — Трэвис улыбнулся. Я ударила его по руке, когда Америка начала обратный отчет до полуночи. Когда стрелки часов остановились на двенадцати, мы все начали праздновать.
Мне исполнилось девятнадцать лет. Америка и Шепли поцеловали меня в щеки с обеих сторон, а Трэвис поднял с земли, вращая вокруг.
— С днем рожденья, Голубка, — сказал он, с нежным выражением лица. На мгновение, я засмотрелась в его теплые, карие глаза, теряясь в них. Время как-будто замерло, пока мы смотрели друг на друга, так близко, что я могла чувствовать его дыхание на своей коже.
— Стопки! — сказала я, сбившись со счета.
— Ты выглядишь перебравшей, Эбби. Я думаю, с тебя хватит, — сказал Бразил.
— Я не сачкую, — сказала я.
— Я хочу свои деньги. — Бразил засунул двадцатки под последние две стопки и затем закричал остальным футболистам.
— Она собирается выпить все! Мне нужны деньги!
Раздались стоны, кто-то закатил глаза, но все стали доставать двадцатки из своих кошельков и складывать их у последней стопки. Трэвис выпил еще четыре с другой стороны от моих пятнадцати.
— Я никогда бы не поверил, что смогу проиграть пятьдесят баксов на ставке в пятнадцать стопок, девчонке, — жаловался Крис.
— Поверь, Дженкс, — сказала я, поднимая по стопке в каждой руке. Я чокнула их друг с другом ожидая, пока пройдет тошнота.
— Голубка? — забеспокоился Трэвис, делая шаг в моем направлении. Я подняла палец и улыбнулась Бразилу.
— Ее сейчас вырвет, — сказал он.
— Нет, она сможет, — Америка покачала головой. — Вдохни поглубже, Эбби.
Я закрыла глаза и опрокинула следующую.
— Боже мой, Эбби! Ты собираешься умереть от алкогольного отравления! — закричал Шепли.
— Она с этим справится, — уверила его Америка. Я наклонила голову и позволила текиле течь по своему горлу. Мои зубы и губы онемели еще после восьмой, а желание доказать что-либо давно потеряло свою остроту. Все разразились свистом и криками, когда Бразил передал мне стопку денег.
