Мать. И думают, это как-то связано с…
Дядя Вадик. А непонятно. Но все надеются, что с Олей это не связано, нет. Иначе… да я не знаю, что тут сказать даже. Неясно ничего пока. Вообще.
Опять я не расслышал несколько фраз.
Дядя Вадик… Бабка отругала ее за что-то.
Мать. Так может, она просто из дома сбежала, дура?
Дядя Вадик. И одежды не взяла? Да нет, вряд ли… Зачем ей сбегать?
Мать. Ну зачем? Бывали такие случаи! Я в газете даже читала.
Дядя Вадик. Хотя ты знаешь, Ильинична говорит, что Оля никогда до этого по выходным в домике в своем не ночевала, а на сей раз там осталась зачем-то. Непонятно. Ильинична решила, это из-за их ссоры, но как-то все…
— Ну точно, сбежала, — быстро резюмировала мать, — найдут, найдут, не волнуйся. Они богатые, так что ничего не случится. Или сама вернется. Милицию-то вызвали уже?
— Да. Страханов вызвал, — ответ дяди Вадика.
— Теперь послушай, Миш, — сказала мать, — не вздумай Максу обо всем этом говорить, ты понял меня? А то его же потом ни читать не усадишь, ни еще что-нибудь путнее делать…
Полминуты спустя Мишка вошел в комнату.
— Миш… что случилось?
— Оля… — встревожено произнес Мишка, — ее нигде не могут найти.
— Это… правда?
Мишка посмотрел на меня — он, конечно, был немного удивлен — что я произнес именно эти слова, — но в результате ответил только:
— Да, — и сделал два кивка.
— Что с ней случилось? Никто не знает?
— Нет.
Мы смотрели друг на друга. И чувствовали оба: «произошло нечто серьезное» и «это не просто так», — во всяком случае, я это чувствовал, я, а по поводу Мишки знал почти наверняка.
И вдруг я сказал каким-то безотчетным, но вкрадчивым голосом:
— Это Предвестники табора унесли ее.
Еще мгновение назад я не знал, что скажу это, и теперь мне хотелось увидеть себя со стороны — только себя, стоящим на середине комнаты с завороженным, застывшим в прострации взглядом.
«Меня уже снимают на камеру?» — мелькнула в моей голове непонятная мысль.
* * *
Последующие события изложу короче. По вызову Страханова милиция явилась только через час с четвертью, а до этого момента все ближайшие Олькины соседи вели неустанные поиски. Отмечу здесь, что никто почему-то не надеялся на то, что «возможно, не случилось ничего серьезного», и даже не произносил этого вслух, чтобы себя успокоить, хотя прошло еще очень немного времени, — напротив, начала подниматься едва ли не паника.
Но была ли она преждевременной? Убежден, что нет, ибо если случилась настоящая беда, человек это сразу почувствует; это сродни инстинкту. (Исключение составляла моя мать, но у нее-то на все всегда было «собственное мнение, свидетельствовавшее об очень хорошем знании жизни и солидном опыте»).
Первоначальные поиски успехом не увенчались.
Наконец, приехала милиция. Не бригада с собаками и десятком мощных фонарей на случай, если придется продолжать поиски и ночью, — как в фильмах, — а всего-навсего два брюхатых краснолицых милиционера из ближайшего городка. Страханов все объяснил, коротко. По скучающему виду милиционеров было ясно, что несильно-то они верят, что действительно произошло что-то серьезное. (Еще одно исключение — как и моя мать? Но они-то просто никого здесь не знали да и не хотели знать).
— Кто именно сделал вызов? Вы? — зачем-то осведомился первый милиционер у председателя.
— Да.
— Вы сторож?
— Нет. Я председатель поселка.
— А где сторож?
— Мы нигде не можем его найти.
— Ага! Значит, и сторожа нигде не можете найти! Ну вы, ребята, даете… — и т. д. на следующие минут десять.
Потом решили, наконец, приступить к поискам.
— Может быть, вам дать ее фотографию? — сказал Страханов и тотчас повернулся к Олькиной прабабушке, — есть у вас фотография?
— Где-то была!
— Зачем нам фотография? — сказал второй милиционер, — идите с нами и все.
Далее рассказываю со слов очевидцев, потому что мать благоразумно загнала нас с Мишкой в дом. (Между прочим, по этому поводу я закатил ей настоящую истерику, — «меня отстранили от расследования! Как это возможно?» Я же всегда стремился походить на Стива Слейта — чтобы, в результате, стать им самим, — а мне снова выставили препятствие. В конце концов, я бросился на кровать и сквозь подушку принялся умолять Мишку, чтобы «Стив помог им найти ее, ладно?»).
