- Весьма печально слышать подобное. - тяжело вздохнул Алексей. - Но, я полагаю, мы все же рискнем. И раз уж мне не привелось увидеть ваши автомобили, не согласитесь ли вы уступить нам ряд ваших патентов?
- Почему бы и нет? - тут же приободрился Луцкий. - Что именно вас заинтересовало?
- Честно говоря, я пока не могу сказать. Сперва, хотелось бы посмотреть на готовые, так сказать, агрегаты. И на сами автомобили, если они у вас еще остались.
- Конечно! Кто бы стал выкидывать технику, в которую вложено столько сил и средств?
Экскурсия по заводу затянулась на целый день. Причем в далеком будущем Алексея никто бы не пустил на порог цеха, где в настоящее время разворачивали производство новых торпед. Все же режимный объект, с какой стороны ни посмотри. Здесь же они не только облазали и обнюхали всю оставшуюся невостребованной технику и многочисленные станки, но также Борис Григорьевич ознакомил своего гостя с прочей продукцией фабрики "Лесснер" и милостиво разрешил пообщаться со своими работниками, выставив всего лишь одно условие - не сманивать кадры. А сманивать действительно было кого. Не менее пяти токарей можно было хоть сейчас ставить на производство авиадвигателей. Именно по итогам данных бесед завод "Лесснер" впоследствии получил заказ на производство З-5. Но это будет в будущем, а пока, закончив с экскурсией и отобедав в неплохом трактире, они с комфортом разместились в апартаментах Луцкого и за бокалом коньяка вели неспешный торг.
Многое из увиденного на фабрике приглянулось Алексею. Еще больше он хотел бы перетащить на их пока еще не построенный завод. Но, во-первых, Луцкий не был единоличным хозяином завода и не мог принимать подобных решений, а, во-вторых, освободившегося после прекращения производства автомобилей оборудования, осталось не так уж много. Большую часть станков им удалось переделать под новые нужды. Но три небольших пресса и два неплохих фрезеровочных станка Луцкий пообещал уступить своему новому знакомому по рыночной цене. Все же подобное оборудование под ногами не валялось, и за бесценок продать его никто бы не согласился. Вот и Борис Григорьевич не стал терять шанс, как сбагрить ставшее лишним оборудование, так и заработать для фабрики деньги. Алексей же смог без ожидания получить проверенное в работе оборудование за деньги много меньшие, чем стоили новые станки. Луцкий еще предлагал поставить оборудование для небольшой теплоэлектростанции, но Алексей отказался, сославшись на заказ подобного оборудования у Сормовского завода.
Еще через день, Алексей сидел уже в кабинете Фрезе Петра Алексеевича - директора-распорядителя на фабрике его же имени. Как и Луцкий этот отечественный автопроизводитель тоже не пылал энтузиазмом - оказалось, что автомобили собственной конструкции фабрика прекратила выпускать еще в прошлом году и последний год занималась лишь изготовлением кузовов для импортных шасси и сборкой в небольших количествах мотоциклов собственной конструкции, но с бельгийскими двигателями. И в отличие от Луцкого, все еще пылавшего жаждой новых открытий, Фрезе больше напоминал уставшего от всего старика. Экскурсия по фабрике тоже не принесла ожидаемых результатов - каретная мастерская, таковой и осталась, разве что увеличилась в размерах, да обзавелась десятком станков. Единственным положительным моментом, на который обратил внимание Алексей, было многостороннее развитие рабочих. За то время что фабрика занималась сборкой автомобилей, им пришлось иметь дело с десятками моделей зарубежных производителей, так что в качестве механиков они были вполне на уровне. Но не более того. К тому же, как оказалось, на фабрику вовсю нацелился Русско-Балтийский Вагоностроительный Завод, которому требовались, как помещение, так и профессиональные мастеровые, чтобы обслуживать Руссо-Балты столичных покупателей, и совладельцы фабрики оказались не прочь расстаться со столь ненадежным предприятием. Видимо, данное решение было одним из основных факторов окончательно подкосивших волю Петра Алексеевича к дальнейшей работе.
