– Нет, – сказал подругам Тис, когда после возвращения со дна Козлиной пропасти они оказались в его комнате. – Йока не убивала Спрая.
Но сначала был разговор с Брайдемом. Смотритель приюта вызвал к себе всех четверых – а именно Джора, Гаоту, Дину и Йору в тот же день, прямо из караулки, где их остановил и задержал на целый час Домхан, правда украсив это задержание кубками ягодного киселя и сладким печеньем. Брайдем вгляделся поочередно в лицо каждому, потом произнес неопределенное – «А ведь все могло закончиться и гораздо хуже» и отправил Джора к Тису, сказав, что рядом с тем кто-то должен быть, и лучше это будет Джор, чем кто-нибудь еще, хотя самое первое, что Джор должен запомнить, так это то, что ни рассказ Тиса, ни рассказ самого Джора о том, что произошло в последние два дня, не должен разлететься не то что дальше их комнат, но и дальше их собственных ушей. И понять это должен не только сам Джор, но и Тис.
– Даже в виде написанного на пергаменте? – с укоризненным ехидством поинтересовалась Дина.
– Даже так, – кивнул Брайдем. – И в виде рисунков – в том числе.
– И Тис ничего не расскажет даже нам? – скорчила недовольную рожицу Йора.
– Послушай, – наморщил лоб Брайдем. – Я, конечно, наивный человек, хотя и прожил немало лет. И даже, если честно, где-то добрый до неприличия, что по уверениям того же Бейда граничит с глупостью, но все же не совсем тупица. Поэтому не сомневаюсь, что все, что знаете вы – будет знать Тис, а все, что знает Тис или почти все – будете знать вы. Но вот эта ваша пятерка – должна быть тверда как… – Брайдем сжал огромный кулак. – Как кремень. Никому и ничего.
– Как и всегда, – пожала плечами Гаота.
– Тогда, прежде чем рассказывать о ваших новых подвигах и о том, как вы оказались с той стороны пропасти, если не выходили из крепости, – Брайдем с любопытством в который раз окинул взглядом всех троих, особо отметив мечи на их поясах и мешки, которые они свалили вместе с верхней одеждой у входа в его класс, – запомните еще одно – славы не будет.
– То есть как это? – не поняла Дина.
– Не скажу, что мы хотели прославиться… – поморщилась Йора.
– То есть, о том, что мы нашли новый ход… – нахмурилась Гаота. – Но ведь мы и о прошлом ничего не сказали никому!
– Ну, – развел руками Брайдем. – Подробностей вы, конечно, не выдали, хотя оба потока то и дело застывают на краю Снежной пропасти и посматривают вниз, но сам ваш подвиг уже вошел в историю Приюта. Некоторым такого приключения хватило бы на всю их долгую жизнь. Так вот, еще до того, как вы рассказали мне о вашей последней находке. Никто не должен о ней знать. А уж если кто станет настойчиво интересоваться… Придумайте что-нибудь. Решили прогуляться. Пробежаться по окрестностям. Ясно?
– Ясно, – растерянно прошептала Дина.
– Тогда рассказывайте, – кивнул Брайдем.
* * *
Рассказ был долгим. Брайдема интересовали подробности, и он то и дело останавливал девочек и задавал какие-то вопросы, а то и брался записывать какие-то самые интересные моменты или особенности примененного его воспитанницами колдовства, порой качая головой и оживленно хмыкая или удивленно крякая. Особо его зацепило то, что Тис попросил спасти Джора, и то, что ход, обнаруженный подругами, служил только для побега и что на последнем камне было написано четыре слова – Белый круг и Красная башня. А уж когда та же Дина начала описывать, как Джор жег наполненные немалой силой жезлы, и среди оттепели, но все же среди зимы выращивал из семечки огромную тыкву с колючим стеблем, о который они прилично ободрали ладони, Брайдем просто застыл с открытым ртом. Когда рассказ закончился, Брайдем протянул руку и произнес сразу лишь одно слово – «Ключ».
– Неужели вы не видели тех ступеней возле известковых скал? – ехидно спросила его Дина.
– Видели конечно, – кивнул Брайдем, рассматривая отданный ему ключ. – Спускались на дно пропасти, видели и тот карниз, по которому вы прошли, но выход – не обнаружили. А вы бы сами нашли его снаружи?
– Нет, – замотала головой Йора. – Я сама оглядывалась всего лишь через пять шагов, и уже не могла определить, где там выход.
