– Точно? – усомнилась Дина. – А если это по просьбе Кайлы?
Все последние дни в Стеблях среди учеников только и говорили, что про Кайлу. Рассказывали, что она ходила к могиле Оллы, которую расчистили Джор и Тис, и пыталась оживить дочь. Только ничего у нее не вышло, разве только мерзлую землю сумела растопить, потому и могила слегка просела. Дина даже пристала к Джору с расспросами, на что тот только выпучил глаза и замахал на Дину руками – мол бред, выдумки и несусветица. Тем не менее, каждый из учеников ждал, когда же дознавательница с пронзительным взглядом займется именно им, но если она и проводила с кем-то беседы, то только с наставниками, на учеников она пока что только смотрела. Правда, таким взглядом, что мороз по коже продирал каждого.
– Странно, – задумалась Гаота. – Вы слышали, что вчера сказал всем Юайс? Пока не будет раскрыто убийство Оллы, с мечами по крепости не разгуливать. Только в том случае, если мы идем на занятия.
– Ну и что? – не поняла Йора. – Нам это и надо.
– Ты подумай, – посмотрела на нее Гаота. – Они ведь явно опасаются, что мы поубиваем друг друга. Но сказали об этом только сейчас. Следовательно, это пожелание Кайлы. И ее можно понять. Мало ли, убийца же неизвестен, все боятся друг друга. Чуть что – могут повытаскивать мечи из ножен. Разбирайся потом.
– И что тут странного? – нахмурилась Йора.
– Ну как же? – понизила голос Гаота. – Одновременно с этим они устраивают нам смотрины. Зачем?
– И делают нас безоружными, – задумалась Дина. – Относятся к нам, как к неразумным детям!
– Угу, – надула губы Йора, – и в то же время выискивают среди нас убийцу.
– Мы не будем безоружными, – твердо сказала Гаота. – Вот уж нет. Придумаем что-нибудь.
– Хватит отвлекаться! – окликнула подруг Пайсина. – Смотреть, как выполняет упражнения ваш ровесник, не менее важно, чем прислушиваться к наставнику. Хотя бы потому, что со стороны все ошибки куда как виднее. Давай теперь ты, Гаота. Покажи, чему ты успела научиться за полтора года.
– Меньше, – подала голос Дина. – Она нагоняла. Она же здесь с конца осени. А Тис так вообще меньше года в Стеблях. Он зимой пришел.
– Я помню, – улыбнулась Пайсина, снимая корзину и ожерелье со взмокшего Брока и подавая атрибуты Гаоте. – Мы вместе начинали. Только отнесись к деревянной палке в своей руке со всей серьезностью.
Да, серьезности Гаоте отчего-то всякий раз не хватало, когда на занятиях по фехтованию она получала в руки палку, пусть даже тот же Юайс или Пайсина неизменно подбирали палку схожую по тяжести с настоящим мечом. Всякий раз Гаота закатывалась от хохота. Но теперь ей было не до смеха. Приняв на плечи довольно тяжелое ожерелье, она тут же поняла его природу. Оно не просто не давало возможности применять колдовство против соперника или оборачивать магию на собственную пользу, одаривая себя той же бодростью или быстротой, оно как будто вообще лишало возможности колдовать. То есть, лишало легкости, которой, как говорил Гантанас, магические способности жаловали всякого колдуна, даже если ему всего лишь нужно было дойти от собственного дома до лавки. И для чего нужна корзина – которая двумя выемками опиралась на плечи, а проволочной чашечкой внутри на макушку, Гаота сообразила тоже только теперь. Но сообразила только потому, что провела уже немало занятий вместе с Тисом. Эта корзина не только защищала голову от случайных ударов. Она заставляла ученика держать стойку. Не позволяла ему наклоняться в ту или иную сторону. Как бы он ни двигался, как бы ни переставлял ноги – его голова вместе с позвоночником именно благодаря корзине оставалась устремлена макушкой в небо, а плечи продолжали оставаться параллельны полу фехтовального зала. Не самое приятное открытие, если тот же Тис всегда говорил, что при достижении подлинного мастерства – все эти условности вроде правильной стойки и строгих правил должны рассеиваться как дым. Но делать было нечего. Осталось только выполнить главное условие – расслабиться. Расслабиться полностью – начиная от мизинцев на ногах и заканчивая лицом, на котором не должно было случиться ни прикушенных губ, ни каких-либо зловещих гримас вроде тех, что к примеру неизменно корчили на фехтовании те же Мил или Йока. Впрочем, их было можно понять, они были ниже прочих ростом.
