Безусловно, что ядерная дубина, которой «цивилизованная» Америка вознамеривалась напугать весь мир, была дорогим удовольствием, но существовала еще и моральная проблема. Руководитель проекта «Манхэттен» Гровс вспоминал: принимая решение о бомбардировке Нагасаки, инициаторы операции знали, что в зону непосредственного действия взрыва попадет также несколько сотен солдат и офицеров США и Великобритании, находящихся там в лагере военнопленных. Но с этим не посчитались — это тоже «гуманизм» по-американски.
Атомная бомбардировка Японии, несомненно, заставила Вождя форсировать работы по ядерному проекту. Союзники вырвались вперед, и следовало выправлять положение. Погруженный в государственные заботы, он почти не обратил внимания на изменения в жизни дочери. Светлана Аллилуева позже писала: «…Отца я увидела снова лишь в августе, когда он возвратился с Потсдамской конференции. Я помню, что в тот день, когда я была у него, пришли обычные его посетители и сказали, что американцы сбросили в Японии первую атомную бомбу… Все были заняты этим сообщением, и отец не особенно внимательно разговаривал со мной. А у меня были важные новости. Родился сын. Ему уже три месяца, и назвали его Иосиф…»
Взрыв в Альмагордо, бомбардировки Хиросимы и Нагасаки заставили Сталина активизировать шаги по созданию атомного оружия. Уже на следующий день он вызвал к себе Курчатова. По просьбе Генералиссимуса академик подробно описал конструкцию атомной бомбы, принцип ее действия и объяснил специфические особенности технологии получения «ядерного заряда». Говоря о практической стороне дела, Курчатов сказал:
— Дело двигается очень медленно… Пока мы ведем только лабораторные эксперименты. Промышленной базы в нашей стране нет. Мы сейчас имеем подробные чертежи конструкции атомной бомбы. Мы знаем, как и чем ее начинить. Но речь идет о скорейшей ликвидации американской монополии… Надо в кратчайшие сроки создать новую отрасль промышленности, которая будет способна производить все необходимое для технологии изготовления атомной бомбы. Нужны геологические изыскания урановых месторождений… Необходимо разворачивать строительство экспериментальных заводов…
Беседа была продолжительной, как и в крупных военных операциях, Сталин вникал во все тонкости вопроса и, внимательно выслушав ученого, заключил:
— Хорошо, товарищ Курчатов. Дайте нам поскорее атомную бомбу, а мы решим, как быстрее заставить работать отечественную промышленность в нужном направлении и что необходимо сделать в первую очередь. Кстати, — поинтересовался он, — как вам помогает наша разведка?
Академик не мог обижаться на разведчиков и поспешил засвидетельствовать это:
— Товарищ Сталин, я постоянно получаю большой объем информации от товарища Фитина, и ни разу она не оказалась сомнительной или негодной. По ее содержанию можно сказать, что наши разведчики проникли в самый секретный центр «Проекта Манхэттен», в Лос-Аламосскую лабораторию…
Как свидетельствуют описанные ранее события, это соответствовало истине, но Сталин уже обдумывал новую стратегию расщепления атома. 18 августа 1945 года в Кремле прошло узкое совещание Государственного комитета обороны. Круг присутствующих был ограничен. В числе приглашенных оказались лишь наркомы — члены правительства, ученые и руководители разведки, посвященные в тайну атомного проекта.
В результате комплексного рассмотрения проблемы было решено создать Специальный комитет. Однако, чтобы придать работе управляемый, организованный характер, требовался инициативный человек, и Сталин нашел такую фигуру. Новую отрасль промышленности — атомную (первое главное управление) — он поручил возглавить Б.Л. Ванникову, одновременно за ним закрепили и руководство научными кадрами.
— Давайте назначим председателем Ученого совета товарища Ванникова, — предложил Сталин, — у него получится хорошо, его будут слушаться и Иоффе, и Капица, а если не будут — у него рука крепкая; к тому же он известен в нашей стране, его знают специалисты промышленности и военные.
Наркома боеприпасов вызвал он к себе еще накануне совещания. «Сталин, — вспоминал Ванников, — вкратце остановился на атомной политике США и затем повел разговор об организации работ по использованию атомной энергии и созданию атомной бомбы у нас в СССР».
