Отличающейся от всех текстов является поэма Ст. Львовского (1972 г. р.) «Чужими словами». Она была опубликована в интернете в конце августа 2008 года[189]. В начале текста автор указывает, что из-за происшедших событий возникло много вопросов, но на них нет никаких ответов. Как пишет Илья Кукулин, поэма Львовского стала одной из самых важных вех документальных тенденций в русской поэзии (Kukulin, 2010. P. 613). Львовский прибегает к приему постмодернистского монтажа: текст состоит из отрывков репортажей и переписки блогеров с трех сторон (Грузия, Осетия, Россия), а также записок о некоторых моментах Первой и Второй мировых войн, событиях 1938 года, когда в Судетах пронацистской судето-немецкой партией были спровоцированы беспорядки, слов грузинского поэта Звиада Ратиани и многого другого. Например:
чеченцев аланы встречают как освободителей, – пишет Аркадий
Бабченко. оставшихся
грузинских военных, – пишет он же, – ищут по подвалам
и стреляют на месте.
я никак не могу перестать думать о том, как аланы
четыре года назад встречали чеченцев в Беслане.
и где была тогда, первого сентября, пятьдесят восьмая? – солдаты,
армия, не статья.
мерзкая кровавая склока, – говорит Пятигорский.
понятия давно уже утратили собственный смысл.
…ни одного человека, который может выразить ситуацию
нормальным языком.
комитет по невмешательству в испанские дела
(перевод Н. Холодковского)
(Львовский, 29.08.2008)
Автор сплетает свой текст для интелектуалов, которые будут разгребать намеки и параллели, чтобы разгадать загадки и выйти из лабиринта смыслов о Пятидневной войне. Авторское мнение не звучит открыто. Литературные приемы служат выстраиванию впечатления о запутанности происшедшего. За дебрями «чужих слов» скрывается тема конфронтации между нарратором и российским обществом, впавшим в добровольную слепоту в отношении Августовской войны: образованное общество отказалось сравнивать информацию официальных российских СМИ с информацией западных информационных агенств, и приняло сторону российских официальных властей (Kukulin, 2010. P. 614).
Ведущими авторами потока текстов на грузинском языке являются молодые писатели: Гурам Мегрелишвили и Тамаз Деметрашвили («Irrata.ru», 2010), Заза Бурчуладзе («Adibas», 2009), Баса Джаникашвили («ომობანა / omobana / Войнушка», 2010), Давид-Дефи Гогибедашвили «ბაღები / bagebi / Сады» (2010), Лаша Бугадзе «ლიტერატურული ექსპრესი / literaturuli ek’spresi / Литературный экспресс» (2009), Анна Кордзая-Самадашвили «მე მომკლეს, დე! / me momkles, de! / Меня убили, ма!» (2009), Тамро Сухиташвили «ზურგი / zurgi / Тыл» (2008), Зури Одилавадзе «ორფირი თბილისი-სტოკჰოლმი / orpiri tbilisi-stokholmi / Рейс Тбилиси – Стокгольм» (2014)[190]. Новое поколение авторов объединяют схожие литературные приемы и тенденции: во-первых, продолжается традиция грузинских классиков в изображении России как страны-угнетательницы; во-вторых, не прекращается тема насилия; в-третьих, грузинские писатели начинают описывать ход боев именно с российскими войсками; в-четвертых, риторика сомнений и завуалированности ранних текстов сменяется неприкрытой критикой поколения, сформировавшегося в постсоветский период, не помнившего грузинского экономического благополучия позднесоветского периода, раненного постсоветскими войнами; и, наверно, самая важная отличительная черта – обращение к виртуальной реальности и компьютерной игре. Скорее всего, этот прием используется для передачи «ненастоящести» войны, которая существует в головах поколения виртуальных игр, – но это поколение сталкивается с реальной смертью.
Августовская война стала толчком к введению словосочетания «русско-грузинская война» в литературе, оно не существовало ранее ни в истории, ни в литературоведении. Войной закончилась напряженность постсоветского периода, когда российское/русское не констатировалось как главная составляющая (имеется в виду грузино-абхазская война или грузино-южноосетинский конфликт). Писатели, уже в новом контексте обращающиеся к русско-грузинским отношениям, перешли от передачи лозунгов, протестных высказываний, за которыми пряталось недовольство социума, к четкому обозначению конфликта.
