– Надо бежать, – отвернувшись от адвоката, предложил Тонк. – Прорваться и бежать.
– Как прорваться, куда бежать? – опускаясь на пол рядом с Латуром, устало спросил Ривс. – Кто даст гарантию, что они не перекрыли все дороги? И как прорвать кольцо оцепления?
Менза спустился вниз и, подкравшись к воротам склада, выглянул, готовый юркнуть обратно при малейшей опасности. Он увидел каски залегших полицейских, поднявшийся ветер гнал мимо них по пустоши пыль и мелкий сор, свивая маленькие, нестрашные смерчи и посвистывая в ветвях редких, уродливых кустов. Зловеще мигали маячки на крышах автомобилей полиции, стоявших на шоссе, ведущем в город.
Глядя в напряженную спину китайца, Барелли подумал, что Менза может всех утянуть за собой в могилу, если сейчас его нервы не выдержат и он начнет стрелять – тогда все пути возможного отступления и торга с властями будут безнадежно отрезаны. По ним откроют ответный огонь и...
– Предлагаю бросить оружие и по одному выйти из склада, – вновь раздался усиленный мегафоном голос. – Даем вам на размышление десять минут. Сопротивление бесполезно.
Менза на цыпочках отошел от дверей и, жарко поблескивавшими раскосыми глазами, обвел лица беглецов – сурово застывшего Ривса, казавшегося безразличным Латура, нетерпеливо переминавшегося с ноги на ногу Тонка. Бэрх ждал команды хозяина, держа автомат наизготовку.
– Они предлагают сдаться, – решился напомнить итальянец. – Мне кажется, это шанс на спасение.
– Сколько тебе заплатили за нас? – шагнув вперед, схватил его за лацканы пиджака китаец и, притянув к себе, угрожающе выдохнул: – Говори, сын оспы, сколько?! Ведь это ты привел их сюда!..
***
Корреспондент телевидения сделал знак оператору следовать за собой и подошел к полицейскому офицеру, стоявшему с мегафоном около бронетранспортера. Выждав несколько секунд, чтобы оператор успел снять цепь залегших полицейских, машины с включенными мигалками, угрожающе повернутый в сторону складов пулемет, он обратился к офицеру:
– Скажите несколько слов нашим телезрителям, с нетерпением и тревогой ожидающим развязки. Экстремисты примут условия?
– Нет, – показал в улыбке белоснежные зубы офицер, – они откажутся. Я уверен, что сейчас начнется стрельба.
– И тогда?..
– Тогда мы будем вынуждены открыть ответный огонь. На поражение, – снова улыбнулся офицер, явно позируя перед телекамерой.
– Драматический момент, – поднеся к губам микрофон, сказал корреспондент. – Нам остается ждать восемь минут...
***
Капралы, подгоняемые командами офицеров, подняли солдат в казармах и, объявив тревогу, открыли хранилища с оружием. Топот множества солдатских ботинок прогрохотал по лестничным маршам к ангарам с боевой техникой, басовито заурчали моторы, и, фыркая сизыми, вонючими выхлопами дизелей, танки поползли из ворот казарм на улицы. За ними потянулись крытые грузовики с мотострелками.
Опустели оружейные пирамиды, валялись пустые цинки, ветер гнал по плацам обрывки бумаг и мелкий сор...
Колонны расползались по городу. На перекрестках останавливались танки, и с грузовиков горохом ссыпались солдаты в касках, с автоматами в руках, перекрывая движение на улицах, ведущих к правительственным кварталам и дворцу парламента. Вскоре топот солдатских ботинок раздался в коридорах Дома радио и на центральной телестудии, в аэропортах и на морских причалах.
Потные, озабоченные саперы деловито сгружали у стадиона мотки колючей проволоки и переносные заграждения, связисты тянули кабели. Над машиной командующего столичным гарнизоном полковника Колара, идущей впереди одной из колонн к президентскому дворцу, колыхалась радиоантенна, взблескивая на солнце, как обнаженная шпага...
***
Президент с непонимающим видом потряс молчавшую телефонную трубку и, не веря себе, приложил ее к уху – наушник упорно молчал. На экране стоявшего в углу кабинета телевизора репортер брал блицинтервью у полицейского офицера, командующего операцией по захвату засевших на заброшенных складах террористов, совершивших нападение на дворец парламента. Около двери, на стуле, с отрешенным видом сидел начальник личной охраны главы правительства, страстно мечтавший о том, чтобы прибывшие телевизионщики поскорее закончили свое дело и убрались восвояси. Тогда можно будет наконец-то отправиться к себе, упасть в кресло, вытянуть уставшие от бесконечной беготни ноги, выпить чашечку кофе, закурить сигарету и посмотреть телевизор: все же любопытно, как будут развиваться события на этих складах?
