В третьем акте судьба Насти резко меняется. Настя становится во главе активисток сельского совета. Она борется за новый быт, призывает женщин учиться грамоте, содержать в чистоте жилища. В стойбище приезжает инструктор райкома партии, он горячо говорит о передовых людях стойбища. При каждом упоминании имени Насти — теперь уже Анастасии Ивановны Мулинки — орочи поднимаются со своих мест, кричат:
— Айя! Хорошо!
— Айя ну-ли! Очень хорошо!
Роль инструктора райкома исполнял Иван Акунка. Когда он вышел на сцену в синем костюме и с галстуком, его не сразу узнали. Костюм Николая Павловича сидел на Иване Федоровиче довольно мешковато, Акунка чувствовал себя в нем сначала очень стесненно, но войдя в роль, о костюме позабыл и держался в непривычной одежде так, будто носил ее добрый десяток лет.
— Великий Сталин дал орочам новую жизнь! — воскликнул он и простер руку над зрителями. — Скажем спасибо нашему родному отцу и учителю, товарищу Сталину.
Орочи одобрительно загудели. В знак уважения к великому вождю все они, как один, спрятали трубки и долго стояли, аплодируя...
После спектакля устроили маскарад. Это был, если так можно выразиться, тематический маскарад. Он назывался «Люди нашей страны». В нем участвовали школьники. Они разоделись в национальные костюмы, и орочи впервые в этот вечер узнали, какие народы населяют Советский Союз. Представители советских республик прошли по классу, взявшись за руки, — знак дружбы и единства советских народов. Следом за ними, чеканным строем, шагали: пехотинец, танкист, летчик и моряк — надежная защита родины.
Орочи покинули школу только в полночь. Они еще долго ходили по стойбищу, переживая все увиденное в этот вечер.
Число учащихся в стойбище с каждым годом росло. Днем учились дети, а по вечерам — взрослые. Школа стала центром культурно-просветительной работы. Николай Павлович украсил помещение картинами, диаграммами, скульптурами, которые он сам лепил, но создать необходимый уют в классах было все же трудно. Бочки из-под нефти, заменявшие печи, очень дымили. Нагревались они быстро, но быстро и остывали. Железные трубы, протянутые под самым потолком, так накалялись, что это грозило пожаром. Николай Павлович ставил вопрос о школе на заседаниях сельского совета, писал в райком партии и райисполком. Средства на ремонт были отпущены. Появились новые трудности: где взять кирпич? Из-за отсутствия кирпича задерживалось и строительство хлебопекарни, и ремонт больницы, и много других строительных работ, начатых в Уське-Орочской.
Николай Павлович расспрашивал орочей, не знают ли они местонахождения глины. Орочи недоуменно пожимали плечами, не понимая, чего от них хочет учитель.
— Такая земля липкая. Она бывает красная и серая, — объяснял он.
— Однако не знаем, — равнодушно отвечали орочи, удивляясь, зачем понадобилась липкая земля Николаю Павловичу.
Тогда Николай Павлович решил сам отправиться на поиски глины вместе со старшими школьниками. Кирилл Батум, Александр Мулинка, Ким Пунадинка и другие ребята не хуже старых охотников знали тайгу. К тому же они отлично управляли долблеными лодками, умели водить их через самые быстрые перекаты.
Снарядили две ульмагды. «Экспедиция» двинулась в путь, вниз по Тумнину. Там, где водой размыло берега, Николай Павлович останавливался, рассматривал почву.
Глина была найдена у таежного ключа Куту. Глины было так много, что учитель удивился, почему орочи не знали о ней. Больше чем на полкилометра тянулась красноватая полоса земли вдоль серебристого ключа. Здесь и вырос маленький кирпичный заводик, о котором так много было впоследствии разговоров. Под руководством Николая Павловича школьники формовали кирпич и обжигали его на кострах. Опыт удался. Неделю спустя сельский совет направил к таежному ключу целую бригаду.
Всю осень орочи гнали шестами против течения свои ульмагды, тяжело груженные кирпичом.
Были сложены новые печи в школе, в больнице, оборудована пекарня. Во многих домах, вместо грязных железных бочек, появились настоящие русские печи, теплые и удобные. Из школьных классов навсегда исчезли дым и копоть. Это радовало учителя. Желающих посещать ликбез стало вдвое больше. Пришлось разбить их на две группы. С одной занимался Николай Павлович, со второй — в ней были главным образом женщины — Валентина Федоровна и Анастасия Петровна.
