— Да обычный урод. В техникуме якобы учится, третий курс. Пока не проверяли. Несудим, на иголке вроде не сидит. Короче, простой малообеспеченный российский студент. Пидараскольников. В общем, мы его уже ночь в камере маринуем. Он адвоката канючит. Если через час не отпустим, будут проблемы. Небольшие, но проблемы. Плохая реклама для мастерской.
— Может, на пятнадцать суток его? Для начала. По хулиганке или за неповиновение, — предложил Вяземскому дачный сосед.
— Не получится, — развел руками Гена, — с судьей у нас стойкая психологическая несовместимость. До фонаря ей наши комбинации. Не оприходует.
Виталий с укоризной посмотрел на Колю:
— А ты говоришь, дедукция, засады. Вот, поймали. А толку?
— Так, а меня-то ты чего позвал?
Виталик с Геной переглянулись, после чего сосед аккуратно пояснил:
— Есть одна идейка. Мы так думаем, бабку твоей Татьяны он же «опустил». Живет в тех краях. Ты, кажется, кричал, что мечтаешь его найти. Так?
— Ну допустим.
— Мечты сбываются. Хорошо бы узнать, сколько за ним подвигов, с кем он бомбит и куда толкает золотишко. Наверняка постоянному клиенту. А узнать это можно только от него. Нам он, как ты понимаешь, не скажет, уже пробовали. А вот тебе…
— Ты предлагаешь поговорить с ним?
— В общем, да. В неофициальной обстановке.
— Это как? — Коля пока так и не понял, чего он него хотят.
Пояснил Гена. По-простому, по-слесарному:
— Надо с ним «по низам» поработать. В камере.
Коля, мало знакомый со слесарным сленгом, предложение Гены перевел следующим образом: надо в камере отбуцкать пойманного по почкам или печени, то есть по низам. Но прежде чем соглашаться, уточнил:
— Чего?
— Я объясню, — опередил Геннадия Дмитриевича Виталий, — понимаешь, Коляныч, с нами он общался, нам самим нельзя. Поэтому сейчас мы… — Сосед выдержал паузу, обдумывая, как бы потактичней донести мысль. — Фильм «Джентльмены удачи» помнишь? «Мы рисуем вам наколки, надеваем парик и сажаем в камеру. А вы узнаете, где шлем». Классика жанра. Здесь примерно то же самое, только без парика и наколок. Короче, сажаем тебя в «пердильник» под видом задержанного, если, ты, конечно, не против. Вы знакомитесь и доверительно беседуете.
— О чем?! — обалдел Коля, совершенно не готовый к такому повороту.
— Желательно не о театре. Есть масса других тем. Например, пока ты сидел в коридоре, пристегнутый наручниками к батарее, случайно подслушал разговор в нашем кабинете. А мы говорили, что студентик у нас в руках, несколько потерпевших его запомнили, следователь уже летит в отдел, чтобы проводить опознание. Второй вариант — ты опытный вор, хорошо знаешь ментовские методы и мог бы что-нибудь посоветовать. Хотя нет, этот вариант не прокатит, из тебя уголовник, как из меня террорист-смертник. Лучше первый.
— А он поверит?
— Это зависит от твоих актерских способностей. Вас же учили входить в образ. Вот и войди. Включи систему Станиславского. Студент молодой, вдруг купится, хотя они, суки, сейчас грамотные, все методы знают. Нет, ты, конечно, можешь отказаться, дело, как говорится, сугубо добровольное. Но… Вряд ли его поймают во второй раз.
— Ну не знаю… — смутился Коля, — я никогда таким не…
— Ты ничем не рискуешь, — перебил Виталий, — ну не получится так не получится. По уху не ударят. А если и ударят, то рядом дежурный. Спасет.
— Решать надо быстро, — Гена взглянул на стенные часы с выпавшей, висящей на пружине мертвой кукушкой, — мы и так в переборе.
— Если тебя волнует законная сторона вопроса, то ничего противозаконного здесь нет, — заверил сосед, — нормальная проверенная метода. Применяется во всем цивилизованном мире, никто ничего лучшего пока не придумал. А моральная?.. Ты же не ради собственной выгоды. Хочешь помочь любимой женщине. И покарать преступника. Представь, если б он не у бабули серьги вырвал, а у самой Татьяны. Или у тебя.
Аргументы, конечно, были убедительными, но Коля не спешил с положительным ответом. Подрастерялся слегонца. А кто не растеряется? Это ж… Это ж стукачество в чистом виде. Позор и презрение. Мало ли что весь цивилизованный мир, мало ли что «Джентльмены удачи».
