— Они пригласили вас в свой дом?
Это снова вызвало сильную реакцию.
— Некоторые люди не обращаются с нами как с обманщиками и убийцами, — сказала я.
Рик вскинул руки, словно я перешагнула через трепетно охраняемую границу.
— Сдаюсь! — воскликнул он.
Маленькая драма со стороны старины Рикстера.
— Вы двое — мастера мошенничества, — сказал он. — Это сводит меня с ума: я не могу выяснить, как вы это делаете. Вы попали прямо в точку насчет тех смертей, в самую точку. Как вы заранее получили документы? Я и в самом деле хочу знать, как вы это сделали!
Невозможно убедить того, кто не желает прислушаться к голосу разума и, если уж на то пошло, вообще ничего не желает слушать.
— Вы все равно не поверите, что я не мошенница, — сказала я. — Нет смысла с вами разговаривать. Кроме того, скоро сюда явится полиция, и я хочу принять душ до ее прихода.
Это была неправда. Я уже приняла душ. Я просто хотела, чтобы Рик Голдман немедленно убрался.
Манфред Бернардо позвонил нам из холла отеля примерно в три часа дня и спросил, можно ли ему подняться в наш номер. Я улыбнулась, представив себе, что служащие гостиницы думают о Манфреде, с его лицом, разукрашенным пирсингом.
— Интересно, что бывает, когда он проходит через детекторы безопасности аэропорта? — поинтересовалась я у Толливера.
Тот читал детектив Роберта Крейса[24], один из ранних, где главным персонажем был Элвис Коул, и время от времени улыбался.
— Вряд ли Манфред часто сталкивается с этой проблемой, — бросил Толливер, но по его тону было ясно: его это не волнует.
Манфред наслаждался, дотрагиваясь до людей.
Открывая ему дверь, я заметила, что он всего на дюйм-другой выше меня, но едва я сделала это наблюдение, как он наклонился и поцеловал меня в щеку.
Я не вернула поцелуй, потому что такие небрежные знаки внимания не в моем стиле. Но, думаю, я улыбалась, провожая его в комнату.
— Здравствуйте, Толливер, — произнес наш гость, когда брат встал, чтобы пожать ему руку.
Толливер секунду просто молча таращился на Манфреда. Тот снова был весь в черном, но на этот раз вырядился в черные штаны, черную футболку и кожаную куртку. Манфред носил тяжелые ботинки, а на руках, лице и шее поблескивало небольшое состояние. Последним штрихом были платиновые волосы в сочетании с козлиной бородкой того же цвета. Я подумала: не в мою ли честь Манфред так вырядился или он любит выглядеть блестяще ради себя самого?
— Пожалуйста, садитесь. Как поживает ваша бабушка? — спросила я.
Сама я села на диванчик для двоих, ожидая, что Манфред займет кресло возле кресла Толливера, но он сел рядом со мной.
— Не очень хорошо, — вздохнул Манфред. Его улыбка поблекла, я видела, что он обеспокоен. — Ей снятся сны о людях в могилах, которым не положено там быть.
— Вы смотрели новости? Я не знаю, насколько близко к Мемфису вы живете, но вы ловите утренние мемфисские новости?
— Мы не смотрим телевизор, — просто ответил Манфред. — Бабушка считает, что он путает волны ее мозга. Если я хочу посмотреть какую-нибудь программу, то иду смотреть телевизор к другу.
— Тогда позвольте показать вам то, что принес сегодня агент ФБР, — предложил Толливер и включил телевизор, а потом запись.
Манфред молча ее просмотрел. Он держал меня за руку, что казалось странным, но не сексуальным. Он как будто пытался вступить в связь с некоей моей эманацией.
Встречи семьи Бернардо, вероятно, были очень интересными, если все ее члены были столь же чувствительны, как Ксильда и Манфред.
— Нет, только мы с ней такие, — рассеянно произнес Манфред, все еще сосредоточившись на экране.
После того как он вошел в отель, его многочисленные серебряные кольца нагрелись до комнатной температуры.
На мгновение я широко распахнула глаза, и Толливер посмотрел на меня, словно спрашивая, что случилось, но я покачала головой. Он посмотрел на руку Манфреда, лежащую на моей руке, и приподнял брови, чтобы узнать, удобно ли я себя чувствую. Я снова покачала головой, давая понять, что все в порядке.
— Человек в могиле — это тот самый, который попросил вас приехать сюда и «прочитать» мертвых? — спросил Манфред после того, как запись кончилась.
