Под чертой - страница 31

Шрифт
Интервал

стр.

7. Наоми Кляйн. No Logo. Килограммовая бомба, подложенная под бренды; прозекторская, где распластаны Nike, Adidas и прочий Benetton. Одно из чувств при чтении в России: у нас украли общественное пространство, заменив частным. В Москве, например, общественного пространства практически нет.

8. Стивен Хокинг. «Мир в ореховой скорлупке». Инвалид (речь за него модулирует компьютер) физик Хокинг объясняет теорию Большого Взрыва и принципы квантовой физики, – со страстью Радзинского и дотошностью Пайпса. Ознакомившись с теорией вероятности в его изложении, я отучился говорить глупости вроде «история не имеет сослагательного наклонения». Еще как имеет!

9. Ричард Докинз. «Бог как иллюзия». Биолог, дарвинист, один из создателей меметической парадигмы (объясняющей, как человечество усваивает знания), дает столь блистательную критику религии, что после нее критика атеизма в устах какого-нибудь Всеволода Чаплина звучит детсадовским лепетом.

10. А вот здесь у меня книг много: и Жиль Кепель с «Джихадом», и Шульгины с «Фенэтиламинами», и Гладуэлл, и Фергюсон, и Закария, и Фукуяма с «Великим разрывом», и Фридман со «Следующими 100 годами» (там, кстати, доказывается, что российская империя развалится в 2030-х в результате военного поражения…) Ей-богу, не могу ни выбрать одного, ни остановиться.

И напоследок – одно замечание. Любой список становится капканом, если из него нельзя перепрыгнуть в другой список, открыв новые идеи и новые имена. Так что ниже – еще один список: из 10 людей, чьи списки из 10 non-fiction книг, сильнейшим образом на них повлиявших, мне было бы интересно узнать. Собственно, это прямое к ним обращение, хотя я не с всеми знаком. Ау, Григорий Шалвович! Обнимаю, Лев Яковлевич! Отзовись, Дмитрий Львович! Не отмалчивайся, Александр Петрович! Вот этот список:

1. Григорий Чхартишвили

2. Лев Лурье

3. Дмитрий Быков

4. Александр Никонов (который «Апгрейд обезьяны»)

5. Александр Секацкий

6. Дмитрий Зимин

7. Филипп Бахтин

8. Сергей Пархоменко

9. Александр Иванов (который директор Ad Marginem)

10. Алексей Венедиктов (или Аркадий Ипполитов? – мало 10 имен, мало!)

Коллеги, я начал – продолжение за вами!


2011

13. Нюхнуть телеэфира//

О том, каким внутренним законом подчиняется телевидение

(Опубликовано в «Огоньке» http://kommersant.ru/doc/1772501)

Сказав в феврале в радиоэфире все, что думаю о Валентине Матвиенко, я не ожидал, что меня к сентябрю вычистят со всех государственных и радио-, и телеканалов. Зато я теперь могу говорить про телевидение все, что хочу!

Сразу, чтобы не возникало вопросов: не ждите от меня разоблачений, политических инвектив и прочих боданий теленка с дубом, тем более что в моей ситуации последнее слово присутствует в женском роде. Ибо, как говаривал Сева Новгородцев, с чем борешься, на то и повязан будешь.

Важно другое.

Я, попав на телеэкран еще в прошлом веке, проведя с полтысячи эфиров (а там были такие экзотические вещи, как вечернее шоу «Экстра!» на «Дарьял ТВ». Вел я его с потрясающей красоты мулаткой Агатой, подбивая ее начинать приветствие с фразы «Вот стою я перед вами, простая русская баба…») – так вот, после всей этой бурной жизни, я искренне считаю телевизор уходящей натурой, неперспективной системой.

В то время как тыщи людей, от горящих взорами юношей до закаленных судьбой бойцов с седою головой, рвутся в телеящик, как будто внутри свила гнездо птица счастья завтрашнего дня.

И эти два представления о телевидении – изнутри и снаружи – настолько различны, и внешние представления настолько оторваны от реальности и фантастичны, что я, как честный человек, должен изложить свод телевизионных правил, играющих роль предупреждений.

Правило первое: коллективного труда

Все хотят быть лицами телеэкрана, – но даже программа, где ведущий с гостем один на один, является коллективным продуктом, на который у ведущего нет контрольного пакета. И у Познера нет, и у Опры Уинфри, и Ларри Кинга. Их несомненные труд и талант в реальности не обеспечивают и половины успеха, – и, думаю, Кинг и Познер не будут возражать. У Ларри Кинга, например – просто зритель этого не видел – стоял в студии огромный прозрачный экран, на который выводилась информация, которую по ходу эфира добывала и обрабатывала целая бригада. А уж Ларри обращал это в одну непринужденную реплику, – и все ахали «Ай, молодца!».


стр.

Похожие книги