Позвонив в квартиру Криса и приложив ухо к двери, я снова сбежала вниз по лестнице. Сев на велосипед, я бессмысленно крутилась по кварталу, пытаясь собраться с мыслями. Действительно ли Линда Лукинд преследовала меня, или мне все это почудилось? Может быть, я схожу с ума?
Я всегда была не такой, как все, и никогда не узнавала себя в других. А что, если все это время я шла к этому — к психозу, для которого требовался лишь толчок, чтобы расцвести буйным цветом?
Сделав несколько кругов, я поставила велосипед у гимназии и села на скамейку. Ноги у меня тряслись, кровь стучала в висках. Я не могла уехать домой, бросив Амину в беде.
В сотый раз я перечитала ее сообщение.
Все ок. Сплю. Увидимся завтра.<3
Сердечко в конце я могла допустить. Но ок? Точки в эсэмэске? Нет, не верю. Нетерпеливо пролистав километры сообщений, которые мы посылали друг другу, я убедилась, что Амина никогда не ставит точку в конце. Эту эсэмэску писала не она.
Должно быть, это Крис. Он не отвечает на мои звонки и эсэмэски. А что, если Линда Лукинд все же рассказала правду? Вдруг Крис держит Амину взаперти? Или еще того похуже…
Я нервно ходила туда-сюда по улице, заглядывала в школьный двор, поднималась к дорожной развязке и возвращалась обратно. Пробравшись вдоль живой изгороди, я снова оказалась рядом с домом, где жил Крис. Я стояла и смотрела на его окна, пока не заметила какую-то тень в окне соседней квартиры, после чего поспешила обратно к школе. Как только я останавливалась, садилась или прислонялась к дереву, по всему телу бежали мурашки — словно крошечные лапки семенили по коже, и меня начинало трясти, тогда я снова вскакивала, чтобы куда-то идти.
Когда я стояла на повороте между школьным двором и детской площадкой, в пятидесяти метрах от дома, где жил Крис, тишину неожиданно нарушил стук шагов — словно сдавленные крики, впечатанные в асфальт. Она бежала посередине улицы. Джемпер соскользнул с одного плеча, волосы разметались. Взгляд был воинственный. На гандбольном поле ее сравнивали с питбулем.
— Амина! — крикнула я.
Тяжело дыша, она оглянулась через плечо, и ее губы сложились в беззвучный крик ужаса.
В эту минуту из-за угла у нее за спиной показался Крис. Одну руку он прижимал к лицу, другой размахивал, как бегун на стометровке.
— Беги! — крикнула мне Амина.
Но мои ноги словно приросли к асфальту. Амина вскоре поравнялась со мной, и я увидела, как перекосилось ее лицо.
— Беги!
Куда — вот вопрос, а Крис был уже рядом.
Обернувшись, я увидела нож. Крошечное движение рукой — и лезвие сверкнуло в свете уличных фонарей.
— Сюда! — крикнула я и увлекла за собой Амину.
Обогнув живую изгородь, мы укрылись в темноте на детской площадке. Гравий шуршал у нас под ногами. Амина дрожала и тяжело дышала, хватая ртом воздух. От нее пахло пóтом и страхом и еще чем-то острым. Перцем?
— Что случилось, черт подери?
Амина не ответила. Взгляд у нее был совершенно безумный. Схватив ее за запястье, я заставила ее повернуться ко мне:
— Что он с тобой сделал?
Она открыла рот — губы у нее дрожали.
— Прости, — сказала она. — Я нарушила… уговор.
— Что он сделал с тобой, Амина?
— Он… он…
Шаги приближались. Через пару секунд мы окажемся лицом к лицу с Крисом.
