Захарыч рассердился.
- А ты что ж свининкой не угощаешь?
- Свининка еще поросенком называется. За 1К'й походить надо.
- А караси из грязи вылезают?
- Даровое добро!
- Пу тогда пойди да набери!-Захарыч резко встал.
- Мне лодыря гонять некогда,- с важной миной закончил счетовод и принялся выстукивать на счетах.
Захарыч вышел на улицу. Решив во что бы то ни стало дождаться председателя, он подошел к пожарной каланче, что стояла невдалеке между правлением и колхозными амбарами. Долго и терпеливо сидел на скамейке. Время тянулось медленно и нудно.
Клонило ко сну. Захарыч изредка перебрасывался короткими фразами с пожарником, маячившим на невысокой каланче.
- Не видать? - все чаще спрашивал его Захарыч.
- Нету,- неизменно отвечал тот.
- А может проглядел?
- Проглядеть никак нельзя. У меня все село как на ладони.
Приехал Иван Петрович с поля только поздно вечером и пошел не в правление, а к амбарам и там стал давать какие-то указания работающим колхозникам,
Чтобы не потерять его из виду, Захарыч поспешил туда.
- Иван Петрович, у меня разговор к тебе есть.
- Ну выкладывай.
Захарыч посмотрел па колхозников и неуверенно сказал:
- Мне бы лично. По-серьезному поговорить надо.
- Тогда обожди минутку. Сейчас в правление зайду.
В правлении Изан Петрович сел на скамью, устало облокотился на стол и, не глядя на старика, равнодушно спросил:
- Что у тебя за секреты?
Ему, видимо, хотелось спать. Захарыч тоже устал от ожидания. За день, мысленно споря со счетоводом, он уверил себя в правоте своего дела так, что ему казалось: стоит теперь только намекнуть председателю о важности задуманного дела, как тот сейчас же согласится, а возможно, и поможет рабочей силой.
Да и нс терпелось скорее попасть на озеро; мало ли что там могло произойти без догляду. Поэтому он нс стал вдаваться в подробности и сказал прямо:
- Секретов у меня никаких нету. А насмешек над собой я не хочу терпеть... Я насчет Захаркина ключа поговорить хотел. Ничего там расти не будет, мочажинистое место. А для рыбы - золотое дно. Отдай эту полянку мне, я ее под разведение рыбы приспособлю.
- Что же тебе, озера мало стало? Или там не особо густо?
- Вот об этом и речь веду. У меня не густо, а в других озерах совсем пусто - одни лягушки водятся.
- Не только у нас, по всему Алатырю не лучше,- проговорил председатель,- это, дорогой мой, большая проблема и не нам ее решать. Пустяками заниматься нам некогда да и некому.
Рабочих рук в колхозе и так не хватает, а мы ершей разводить станем.
Иван Петрович встал, считая разговор законченным, но Захарыч схватил его за рукав.
- Нет, подожди. Не такую линию взял. Выходит, будем ждать, когда из центра бумажка поступит, вроде как с кукурузой?
Иван Петрович нахмурился.
- Бестолковый у пас разговор получается! - проговорил он решительно.Вопрос этот обсуждался на правлении и я не могу менять планы ради твоей затеи.
- Ради моей? Мне рыбы до скончания века хватит! А вот для людей она привозным фруктом стала. До каких же пор в водоемах одни головастики жировать будут? Загородился ты планом, а что само в руки плывет, брать не хочешь. А река тогда глубока, когда много в себя ручьев вбирает.
Чтобы поскорее отделаться от надоедливого старика, председатель сказал:
- Придет время и рыбой займемся. А пока я бы тебе посоветовал: заступай сторожем к амбарам. Работа легкая, стариковская, времени и на рыбалку хватать будет.
Даже отказ председателя организовать рыбоводство не так обидел Захарыча, как его совет. Он стремительно вскочил со стула и глубоко надвинул картуз.
- Крыс боюсь! И из ружья стрелять не умею! - зло проговорил он и, не попрощавшись, выскочил на улицу.
На дворе уже стояла ночь, было прохладно, небо обволокло тучами, и тьма сгустилась так, что нс видно вытянутой руки.
Захарыч шагал, не разбирая дороги и давая волю чувствам:
"Буду я тебе замки по ночам стеречь! На, выкуси! А насчет рыбки забудь, какой она вкус имеет. Хвоста больше не дам!"
Дойдя до высшей точки раздражения, Захарыч вдруг завернул в глухой переулок, подошел к крайней избе, перелез через изгородь палисадника и. громко постучал в окно.
