С просторной веранды в сад лилась музыка. Грандиозный бал удался на славу. Гости пили превосходное вино из бокалов на длинных ножках, провозглашая тосты в честь хозяина. На празднество явились все многочисленные приглашенные: испанцы, голландцы, португальцы… Даже английские и французские купцы были здесь.
Супружеская чета ван дер Рисов примерно на час опоздала, так как в последнюю минуту Ригана задержало неотложное дело в порту. Сирена не знала, что это было за дело, но настроение мужу оно порядком испортило. Лицо его было мрачнее тучи: густые брови соединились в одну хмурую линию, желваки играли на чисто выбритых щеках, а черные зрачки сузились, превратившись в колючие точки, источающие едва сдерживаемый гнев.
Перед тем как отправиться на бал к Цезарю, Сирена робко спросила Ригана, что произошло. Она даже решилась предложить не идти на бал, если ему не хочется. В ответ он расхохотался, и смех его был злым и ядовитым.
— Остаться дома?! — воскликнул он. — Никогда! Я пошел бы туда, даже если бы мне пришлось ползти.
Озадаченная Сирена села в экипаж, подобрав свои юбки и освобождая мужу место рядом с собой. Всю дорогу, до самого дома Альвареса, они ехали молча. Менеер сердито пыхтел сигарой, крепко зажав ее в зубах.
И теперь они стояли у входа в зал, где бал был в разгаре. При ярком свете свечей волосы Ригана казались серебристыми, а глаза его беспокойно обшаривали зал — не с простым любопытством, а с какой-то иной целью. Сирень поняла, что он ищет что-то… или кого-то.
Мефрау ван дер Рис раньше своего мужа заметила приближающуюся к ним Гретхен. Когда блондинка шла через весь зал, все головы повернулись в ее сторону. И тому была причина! Платье немки было попросту бесстыдным и шокирующим! Сшитое из яркого голубого шелка и украшенное драгоценными камнями по глубокому вырезу, оно плотно обтягивало фигуру, ясно показывая, что под платьем больше ничего нет. Обтягивающее платье, словно змеиная кожа, подчеркивало каждый изгиб тела вдовы, откровенно выделяя впадину между ягодицами и углубление пупка. И тем не менее, несмотря на свое бесстыдно-откровенное платье, Гретхен несла себя с таким достоинством и грацией, словно была богиней, а не потерявшей стыд распутницей. Женщины были возмущены, а мужчины очарованы.
Насмешливая улыбка появилась на лице Ригана. По оценивающему взгляду, которым он окинул Гретхен, Сирена поняла, что холмы и долины ее тела были для него знакомой территорией.
На фоне этой искусительницы Сирена почувствовала себя одетой скучно и старомодно. Яркая голубизна блестящего шелкового платья придавала волосам Гретхен серебристый оттенок, почти как у Ригана. А в ее замысловатой прическе поблескивали бриллианты, соперничающие с блеском глаз красавицы-вдовы.
Когда Риган и Гретхен обменивались многозначительными оценивающими взглядами, Сирена чувствовала себя как последняя идиотка, но, слава богу, на помощь ей пришел дон Цезарь Альварес. Подойдя к Сирене, хозяин дома низко склонился, чтобы поцеловать ей руку, а затем быстро увел в другой конец зала, чтобы представить нескольким гостям с дальних островов. Новые лица мелькали перед ее глазами, а новые имена путались в голове, так как Сирена ничего не видела и не слышала и ревность кипела в ней: Риган и Гретхен, обмениваясь милыми улыбочками, покинули зал. Только усилием воли она заставила себя не последовать за ними.
Сеньор Альварес, будучи истинным джентльменом, ни на секунду не оставлял соотечественницу без внимания. Он являл собой образец гостеприимного хозяина, безупречно продумавшего программу бала и всячески заботящегося, чтобы гости не скучали. Музыка была веселой, вино превосходным, столы ломились от аппетитных закусок на любой вкус. Когда Цезарь на минутку оставил Сирену, чтобы проинструктировать слуг по поводу марочных вин, к ней поспешила подойти Хельга Клосс.
— Ты должна поделиться со мной секретом, дорогая, — выпалила она, запыхавшись. Ее маленькие круглые глазки сверкали от возбуждения. — Тебе, конечно же, дон Цезарь рассказал, какой сюрприз он приготовил! Ты должна поделиться со мной, иначе я умру от неизвестности.
