Первая гражданская война в Риме - страница 62

, что, надо думать, стало важнейшей причиной его принятия[632]. Правда, Б. П. Селецкий (1983, 157-158), указывая на получение на рубеже (предположительно) 87—86 гг.[633] крупных сумм из Египта[634], считает, что положение казны было не настолько тяжелым, но вряд ли этих средств хватило бы на покрытие долгов казны, опустошенной в результате Союзнической, Митридатовой и гражданской войн. О долгосрочном эффекте lex Valeria сведений нет (Lovano 2002, 73), однако, как следует из Саллюстия (Cat. 33.2), он оставил о себе память как облегчивший долговое бремя — недаром к этому закону потом апеллировали должники более двух десятилетий спустя. По мнению Ч. Барлоу, уменьшение долгов на 75 % отражало дефляцию цен на землю, вызванную накоплением денег и их нехваткой в обращении. Lex Valeria способствовал снижению долгов до уровня, на котором цены на землю и наличие денег в обращении делал возможной выплату долгов. Сбалансирование долгов и цен на землю способствовали восстановлению кредита и fides. К тому же фактические потери заимодавцев были не так уж и велики, ибо теперь они получали долг деньгами, подвергшимися дефляции — реальная стоимость прежней и нынешней сумм долга почти совпадала (Barlow 1980, 216). Однако эти соображения при всем их остроумии и логичности основываются на множестве труднодоказуемых допущений. Если же говорить о казне, то она, перейдя на расчеты, предусмотренные законом Валерия (Cic. Font. 2), очевидно, немало выиграла от него[635]. То же, вероятно, можно сказать и о многих частных лицах; долговая проблема утратила прежнюю остроту, и Сулла, в 88 г. озаботившийся хотя бы ее смягчением, в 82—80 гг. законов, связанных с нею, уже не издавал — видимо, за отсутствием особой необходимости[636].

Высказывалась точка зрения, что одной из задач закона являлось улучшение отношений новой власти хотя бы с частью сенаторов в условиях предстоявшей борьбы с Суллой (Frank 1933, 56), но безуспешно — именно в это время началось «массовое бегство римской знати» в лагерь Суллы (Селецкий 1983, 158). Если первый тезис можно принять с той оговоркой, что имелись и другие цели (общее оздоровление финансовой ситуации), то второй совершенно неприемлем: бегство отнюдь не носило массового характера (см. ниже), да и причины его могли быть сугубо политического свойства.

Другая финансовая мера циннанцев была связана со стабилизацией валюты, что ранее уже оказывалось на руку кредиторам. По-видимому, накануне или во время Союзнической войны, согласно закону Папирия[637], был введен полуунциальный стандарт асса (Plin. NH. XXXIII. 46). В 87 г. Л. Рубрий Доссен официально выпустил денарии с примесью меди (Crawford II, 1974, 569, 608). Б. П. Селецкий, развивая более общие соображения Т. Франка[638], убежден, что обе меры имели целью облегчить выплату долгов землевладельцам. Он ссылается на то, что марианцы Л. и Г. Меммии в 87 г.[639] восстановили выпуск серебряной полноценной монеты[640], т. е. возможности были, а порча монеты Доссеном «производилась целиком в интересах увязшего в долгах римского нобилитета», прежде всего землевладельцев — правда, ученый признает, что среди последних было немало всадников, которым такая политика также оказывалась выгодна (Селецкий 1983, 157, 161). Исключить стремление законодателей к облегчению положения должников-нобилей нельзя[641]. Но следует сразу же оговориться: нет указаний на то, что в таком положении находилась основная масса нобилей, как полагает Б. П. Селецкий. А его ссылки на Плутарха (Sulla 8) ничего не доказывают, поскольку там говорится лишь о законе Сульпиция, запрещавшем сенаторам (а не нобилям!)[642] иметь долги на сумму более 2000 денариев (см. выше), из чего еще отнюдь не следует, что большинство нобилей «увязло» в долгах. Если же говорить о законе Папирия, то его нередко датируют временем Союзнической войны[643], хотя М. Крофорд предпочитает 91 г., а наряду с ним допускается даже 92 г.[644] Однако если принять более позднюю датировку, т. е. 90—89 гг;[645], то все достаточно очевидно — шла Союзническая война, в том же году началась Митридатова (впрочем, закон мог быть издан еще до ее начала), и тогда причина очевидна — огромные военные расходы, о которых Б. П. Селецкий упоминает лишь вскользь. Причем если согласиться с его версией об облегчении долгового бремени как цели закона, то следует напомнить — не только для частных лиц, но и для государства