Возможно, мне следовало бы ужаснуться, но, честное слово, испугаться сильнее я уже не мог.
– Так я пойду? – спросил я.
– И последнее. Мой сын Поллукс жив?
Я моргнул.
– Ага, был жив, когда я его в последний раз видел.
– Я был бы тебе очень признателен, если бы ты помог ему и дальше оставаться в этом состоянии. В прошлом году я потерял его брата Кастора…
– Я помню, – я уставился на бога, пытаясь свыкнуться с мыслью, что Дионис может вести себя как заботливый отец. Интересно, сколько еще олимпийцев думают сейчас о своих детях? – Сделаю все, что смогу.
– Все, что сможешь, – проворчал Дионис. – Ну, разве это не обнадеживает? А теперь иди. Тебя ждут еще кое-какие скверные сюрпризы, а я должен защищать Блинки!
– Скверные сюрпризы?
Бог взмахнул рукой, и бар исчез.
Я снова стоял на Пятой авеню. Аннабет не сдвинулась с места, и, взглянув на нее, я понял: она не заметила моего отсутствия.
Девушка увидела, что я на нее таращусь, и нахмурилась.
– Что?
– М-м-м… думаю, ничего.
Я оглядел улицу. Что же это за «скверные сюрпризы» имел в виду мистер Д.? Куда уж хуже?
Тут я заметил видавшую виды синюю машину: в капоте глубокие вмятины, как будто кто-то лупил по нему молотком. Меня охватила дрожь. Почему эта машина кажется мне такой знакомой? Потом я сообразил, что это «Приус».
«Приус» Пола.
Я помчался по улице.
– Перси! – позвала Аннабет. – Ты куда?
За рулем спал Пол, рядом посапывала моя мама. Мой мозг словно превратился в кашу. Как я мог их не заметить? Они просидели здесь, среди машин, больше суток, вокруг них кипела битва, а я их даже не заметил.
– Они… они, наверное, увидели те синие огни в небе, – я подергал дверцы, но они оказались заблокированы. – Я должен их вытащить.
– Перси, – мягко сказала Аннабет.
– Я не могу их здесь бросить! – в моем голосе зазвучали безумные нотки, я стукнул кулаком по ветровому стеклу. – Я должен их вытащить, я должен…
– Перси, просто… просто успокойся, – Аннабет помахала Хирону, разговаривавшему с кентаврами на другом конце улицы. – Мы можем откатить машину в переулок, хорошо? С ними все будет в порядке.
У меня тряслись руки. После всего, через что мне пришлось пройти за последние несколько дней, я чувствовал себя глупым и слабым, но один вид моих родителей едва меня не добил.
К нам галопом подскакал Хирон.
– Что?.. О, боги, понятно.
– Они ехали меня искать, – проговорил я. – Моя мама наверняка почувствовала, что что-то не так.
– Скорее всего, – кивнул Хирон. – И все же, Перси, с ними все будет хорошо. Лучшее, что мы можем для них сделать, – это сосредоточиться на деле.
Потом я заметил на заднем сиденье «Приуса» такое, от чего мое сердце пропустило удар. За спиной моей мамы стоял, пристегнутый к заднему сиденью, черно-белый древнегреческий кувшин примерно трех футов высотой, его крышка была примотана к горлышку кожаными ремешками.
– Не может быть, – прошептал я.
Аннабет прижала руку к окну.
– Это невозможно! Я думала, ты оставил эту штуку в «Плазе».
– Запертую в камере хранения, – подтвердил я.
Хирон увидел кувшин, и глаза у него округлились.
– Неужели это…
– Кувшин Пандоры.
Я рассказал ему про свою встречу с Прометеем.
– Тогда кувшин твой, – мрачно сказал Хирон. – Он будет следовать за тобой и искушать тебя его открыть. Не важно, где ты его оставишь, он будет появляться, когда ты слабее всего.
«Как сейчас, – подумал я. – Когда смотрю на своих беспомощных родителей».
Я представил, как Прометей улыбается, ведь он так хочет помочь нам, бедным смертным. «Откажись от надежды, тогда я буду знать, что ты сдаешься. Обещаю, Кронос проявит снисходительность».
Меня охватила злость. Я вытащил Анаклузмос и разрезал лобовое стекло со стороны водителя, как будто оно было сделано из бумаги.
– Мы откатим машину на нейтральную территорию, – решил я. – Спрячем их, чтобы не пострадали, а этот дурацкий кувшин заберем на Олимп.
Хирон кивнул.
– Хороший план, но Перси…
Что бы кентавр ни собирался сказать, он вдруг осекся. Вдалеке раздался шум какого-то механизма, что-то вроде «быг-быг-быг» – это летел вертолет.
Если бы в Нью-Йорке было обычное утро понедельника, я бы не удивился, но спустя два дня тишины летящий в небе вертолет выглядел дико. Когда вертолет показался в поле зрения, в нескольких кварталах к востоку армия чудовищ разразилась криками и веселыми возгласами. Это оказалась гражданская модель, выкрашенная в темно-красный цвет с ярко-зеленым логотипом «ДЭ» на боку. Слова под логотипом были слишком мелкие, разобрать их я не мог, однако и так знал, что там написано: «ДЭР Энтерпрайзес».
