– Итак, Накамура, что ты думаешь о вашей дипломатической миссии?
Итан колебался.
– Уверен, владыка Прометей куда лучше меня расскажет…
– Я спрашиваю тебя.
Взгляд Итана заметался взад-вперед, пробежался по охранявшим Кроноса стражникам.
– Я… не думаю, что Перси Джексон сдастся. Он никогда не отступит.
Кронос кивнул.
– Еще о чем-то хочешь мне рассказать?
– Н-нет, господин.
– Ты какой-то нервный, Итан.
– Нет, господин, просто… Я слышал, что здесь было логово…
– Медузы горгоны? Да, совершенно верно. Чудное местечко, а? К сожалению, Медуза так и не возродилась после того, как Перси Джексон ее прикончил, так что не бойся, к ее коллекции ты не присоединишься. Кроме того, в этом помещении присутствуют куда более опасные силы.
Кронос окинул взглядом великана-лестригона, который с громким чавканьем лопал картошку фри. Кронос взмахнул рукой, и великан застыл, кусочек картошки замер в воздухе между его рукой и ртом.
– Зачем превращать в камень, если можно заморозить само время? – протянул Кронос.
Потом впился взглядом в лицо Итана.
– А теперь расскажи-ка мне, что произошло прошлой ночью на Вильямсбургском мосту?
Итан задрожал, на лбу у него выступила испарина.
– Я… Я не знаю, господин.
– Да нет, знаешь, – Кронос поднялся с места. – Когда ты напал на Перси Джексона, что-то случилось. Что-то пошло не так. Та девчонка, Аннабет, прыгнула тебе наперерез.
– Она хотела его спасти.
– Он же неуязвим, – спокойно проговорил Кронос. – Ты сам это видел.
– Я не могу этого объяснить. Может, она забыла.
– Забыла, – повторил Кронос. – Да, наверное, так и есть. «Ой, мамочки, я забыла, что мой друг неуязвим, и подставилась под нож вместо него. Ай-ай-ай». Скажи мне, Итан, куда ты целился, когда хотел пырнуть Джексона?
Итан нахмурился, сжал руку, словно держал в ней воображаемый нож, и замахнулся.
– Не уверен, господин, все случилось так быстро. Я не целился в какую-то конкретную точку.
Кронос постучал по клинку своей косы.
– Понятно, – сказал он ледяным тоном. – Если твоя память прояснится, я жду, что…
Внезапно владыка титанов поморщился. Великан в углу «разморозился», и кусочек картошки фри влетел ему в рот.
Кронос, пошатнувшись, отступил назад и рухнул на сиденье трона.
– Владыка? – Итан кинулся к нему.
– Я… – этот слабый голос принадлежал Луке, но уже в следующее мгновение лицо Кроноса снова посуровело. Он поднял руку, медленно согнул пальцы, словно заставляя их подчиниться.
– Это ерунда, – проговорил он, в его холодном голосе снова лязгала сталь. – Небольшое затруднение.
Итан облизал губы.
– Он все еще борется, да? Лука…
– Чушь, – отрезал Кронос. – Еще раз повторишь эту ложь, и я тебе язык отрежу. Душа мальчишки раздавлена, я просто привыкаю к слабостям его оболочки, она нуждается в отдыхе. Эта докука – всего лишь временное неудобство.
– Как… как скажете, владыка.
– Ты! – Кронос указал косой на драконицу в зеленых доспехах и зеленой короне. – Царица Сэсс, да?
– Дха-а-а, владыка.
– Наш маленький сюрприз готов вырваться на волю?
Царица дракониц обнажила клыки.
– О, дха-а-а, владыка. Такой прелес-с-сный с-с-сюрприз.
– Отлично, – кивнул Кронос. – Передай моему брату Гипериону, пусть двинет наши основные силы на юг, к Центральному парку. Полукровки придут в такое замешательство, что даже сами себя защитить не смогут. Ступай, Итан. Постарайся напрячь память. Мы вернемся к этому разговору, когда захватим Манхэттен.
Итан поклонился, а мой сон в последний раз сменился новым. Я увидел Большой дом в лагере, только эпоха была другая. Дом был выкрашен не в синий цвет, а в красный, игравшие в волейбол обитатели лагеря носили прически в стиле девяностых годов двадцатого века, вероятно, это здорово отпугивало чудовищ.
На крыльце стоял Хирон, он беседовал с Гермесом и какой-то женщиной, державшей на руках ребенка. Волосы кентавра были короче и темнее. Гермес был одет в свой обычный спортивный костюм и высокие кеды с крылышками. Женщина была высока и красива: светлые волосы, сияющие глаза, обаятельная улыбка. Завернутый в одеяло младенец у нее на руках весь извивался, словно меньше всего на свете хотел оказаться в Лагере полукровок.
