— На это не согласятся они!.. А Скиргайла? А Швитригайла? А другие мои братья?..
— Они поклянутся хранить верность мне, а я дам им русские земли.
— Поклянутся тебе, а мне?
— Поклянутся и тебе.
— Они не согласятся клясться тебе. Не согласятся. Я-то их знаю. Этот епископ… с Земовитом между собой дерутся, а против меня заодно, и такие упрямцы… что, если они не согласятся, тогда и все остальные не согласятся… и королева…
— А может, мне удастся переубедить их? — повернувшись к Ягайле, спросил Витаутас.
— Нет, их не переубедишь, не подкупишь: это такие упрямцы, что и мою дорогую королеву…
— А если я Земовита посажу справа от тебя, а епископа — слева?
— Не делай этого, Витаутас, — испугался король, — епископ никогда не согласится. И прелаты не согласятся. Пусть они между собой дерутся. А мне нести этот крест до гробовой доски… Земовит несколько уступчивее…
— Тогда прикажи епископу вернуться в Краков.
— Не послушается! Не вернется!
— Тогда прикажи заключить его под стражу и запри в замок.
— А Рим! Что скажет Рим! — снова испугался польский король. — И Рим за него… Только ты, брат Витаутас, не разрушай больше наше единство… Беда мне с ними… Прелаты тоже хотят в епископы; Кропидло бунт поднимает, а епархий больше нет!.. Надо новые храмы строить, а откуда я деньги возьму, если они налоги платить отказались…
— Нет, не могу. Жемайтия провозгласила меня своим королем, и я хочу короноваться.
— Жемайтийским королем?
— И литовским. Ты польский король, а я должен быть королем жемайтийским и литовским. Этого требуют честь и интересы нашего государства.
— Брат Витаутас, клянусь тебе ранами Христа, что я ничего не имею против твоего коронования. Я уже слышал… Я даже помогу тебе. Ты достоин этого. Литве это необходимо. Я попрошу римского императора, он пришлет тебе корону, только теперь ты не разрушай наше единство и согласись!
— А если твои магнаты не согласятся, чтобы я короновался, если заупрямится епископ, прелаты?
— Если однажды уступишь ты, то в следующий раз придется уступить им.
Витаутас долго молчал, а потом спросил:
— И что же они мне предложат?
— Литву и русские земли без Луцка… до твоей смерти и… верность мне!
Витаутас ничего не ответил.
Толпа у замковых ворот заволновалась еще сильнее. Оба государя придержали своих коней, и, когда приблизилась коляска, Ягайла поехал рядом со своей королевой, а Витаутас — рядом с княгиней. Они молча миновали ворота замка.
Короля Ягайлу с королевой, как недавно князя Витаутаса с княгиней, тоже встречали островецкие бояре хлебом-солью. Священники окропили их святой водой.
Князь Витаутас, увидев, что польские шляхтичи стараются как бы оттереть его в сторону, чтобы все почести достались только одному королю, нарочно пришпорил коня и рядом с Ягайлой въехал в город через замковые ворота. И через город они ехали один — с одной, второй — с другой стороны коляски государынь.
Князь с княгиней, проводив королевскую чету до дворца островецкого воеводы, вернулись в замок.
— Ну как, договорились? — сразу же спросила княгиня.
— Нет, — задумчиво ответил князь.
— В этом нет ничего плохого: кто быстро договаривается, тот потом быстро ссорится… А вообще-то помирились?
— Это несложно, но что же будет дальше? — ответил все еще чем-то озабоченный князь.
— Обо всем говорили?
— Говорили.
— Не согласен?
— Он-то вроде согласен, но его магнаты не согласны.
— О господи, магнаты королем командуют! — удивилась княгиня и спросила: — Насчет чего его магнаты не согласны?
— Насчет Луцка.
— Тогда и ты не соглашайся! Без Луцка не соглашайся!..
— Они потребуют от меня и тебя клятвы в верности польской короне.
— Без Луцка — никогда! — вспыхнула княгиня.
Витаутас улыбнулся в спросил:
— А с Луцком?
— С Луцком — да.
— А если только до моей и твоей смерти? — снова улыбнулся князь.
— С Луцком — пусть: поживем — увидим… А потом, когда наденешь на голову корону, когда станешь королем всех земель, а также Луцка с Волынской и Подольской землями… И с краями Нарева и Буга… А кто из его магнатов против?
— Не знаю. Я только с королем разговаривал. Завтра узнаем… А вы о чем разговаривали с королевой?
