Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все - страница 26

— Хорошо — так что же, по-вашему, нам надо предпринять?

— Ты меня спрашиваешь? Меня? Да ты знаешь, сколько мне лет?

— Что-то под девяносто? — предположил племянник.

— Ну, знаешь! — с обидой произнесла леди Матильда. — Неужели я так плохо выгляжу, мой дорогой мальчик?

— Что вы, тетя. Выглядите вы на шестьдесят шесть, не больше.

— Неприкрытая лесть, — сказала леди Матильда. — Неприкрытая лесть, но все же лучше, чем под девяносто. Знаешь, у меня есть несколько знакомых, старичков, которые любят собраться и потолковать о том о сем. Так что информация мало-помалу расходится. Один из них генерал, другой адмирал, третий маршал авиации, и у всех у них сохранились старые связи, так что они много чего знают. Юный Зигфрид. Что же это может значить? Возможно, человек, а может, пароль, или название клуба, или вообще новый мессия или поп-звезда. Но что-то за этим кроется. Кстати, есть такая музыкальная тема. У Вагнера. Рог Зигфрида, кажется? — Своим надтреснутым старческим голосом она попыталась напеть мелодию, и ей это почти удалось. — Надо бы тебе купить флейту. Да-да, настоящую флейту, на которой можно играть. И брать уроки. Я как-то ходила на лекцию, которую организовал наш викарий. Невероятно интересно. Вся история флейт и их разновидностей с елизаветинских времен до наших дней. Каких там только не было — и большие, и маленькие, и всякая звучит на свой лад. Представляешь? Такое удовольствие получила. Во-первых, у них такой чудесный звук. А во-вторых, узнать их историю. Да. Так о чем это я говорила?

— Насколько я понял, вы советуете мне приобрести один из этих инструментов.

— Да. Купи флейту и научись играть на ней «Рог Зигфрида». У тебя с детства способности к музыке. Надеюсь, ты сможешь с этим справиться?

— Что ж, думаю, этот скромный вклад в дело спасения мира мне по силам.

— И не откладывай в долгий ящик. Держи ее наготове, потому что, видишь ли… — она постучала по столу очешником, — порой необходимо произвести впечатление при знакомстве со всякими одиозными личностями. Это может очень даже пригодиться. Они встретят тебя с распростертыми объятиями, и ты сможешь кое-что из них выудить.

— На выдумки вы мастерица, — восхищенно сказал сэр Стаффорд.

— А что мне еще остается, в моем-то возрасте? — улыбнулась его внучатая тетушка. — Никуда не пойдешь. А значит, почти никого не видишь, даже в саду покопаться, и то нельзя. Только и остается, что сидеть в кресле да думать. Вспомнишь меня, когда станешь лет на сорок старше.

— Меня заинтересовала одна ваша мысль.

— Одна? — переспросила леди Матильда. — Маловато, если принять во внимание, сколько я тут наговорила. И какая же?

— Вы сказали, что я могу произвести впечатление при знакомстве с какими-то личностями, играя на флейте По-вашему, мне надо с кем-то познакомиться?

— Думаю, да. Свои люди — я имею в виду, конечно, порядочных людей — не в счет. А вот чужаки — дело другое. Тебе ведь нужно будет что-то у них выведать, так? Иными словами, тебе придется внедриться в самую сердцевину их организации. Как это делает жук-могильщик, — задумчиво сказала она.

— И при этом издавать по ночам зловещие звуки?

— Что-то в этом роде. Да. У нас здесь в восточном крыле как-то завелся жук-могильщик, так ты не поверишь, во сколько мне обошлось от него избавиться. Думается, избавить мир от той нечисти тоже будет недешево.

— Во много раз дороже, — заметил Стаффорд Най.

— Это не имеет значения, — сказала леди Матильда. — Люди денег не жалеют. Крупные затраты производят на них впечатление. Но когда вы хотите сделать все наилучшим образом и без особых затрат, тогда почему-то совсем не желают раскошелиться. Понимаешь, мы не меняемся. В нашей стране, я хочу сказать. Мы остаемся такими же, как были во все времена.

— Я не совсем понимаю…

— Мы способны на великие дела. Мы прекрасно справлялись с громадной империей. Но мы не можем поддерживать империю в прежнем ее виде, да нам она больше и не нужна, согласись. И мы это признали. Слишком трудно сохранять все, как есть. Робби мне это объяснил.