— И графиню Ренату Зерковски. Она говорила, вы с ней как-то встречались… Должно быть, в прошлом году, когда я была в Англии… — сказала графиня.
Она, снова она — пассажирка из Франкфурта. Абсолютное самообладание, полная непринужденность; прелестное платье серо-голубого пастельного[82] цвета, отделанное шиншиллой[83]. Шикарная прическа — или парик, — на шее рубиновый крест старинной работы.
— Синьор Каспаро, граф Райтнер, мистер и миссис Арбатнот.
Всего человек двадцать шесть. За столом Стаффорд Най оказался между невыносимо скучной миссис Стаггенхэм и синьорой Каспаро. Рената Зерковски сидела прямо напротив.
Обед в посольстве. Из тех обедов, на которых он так часто бывал, и гости, обычные для подобных раутов[84]. Представители дипломатического корпуса, второстепенные министры, один-два крупных промышленника, несколько светских львов, которых приглашали за то, что они были прекрасными собеседниками, — люди раскованные, с которыми приятно провести время. Хотя., есть, пожалуй, и парочка гостей, не совсем типичных для сегодняшней компании. Несмотря на то, что он был полностью поглощен беседой с миссис Каспаро, очаровательной болтушкой, слегка с ним кокетничавшей, его мысли то и дело скользили следом за его взглядом, почти незаметно изучавшим сотрапезников. По этому отсутствующему вроде бы взгляду никак нельзя было заподозрить, что сэр Стаффорд думает сейчас о вещах, совершенно не относящихся к разговору. Его пригласили на обед. Почему? Причины могли быть самые разные. Возможно, его имя автоматически попало в список, который секретари периодически подают начальству, ставя галочки напротив имен тех, до кого дошла очередь. Возможно также, им просто понадобился.
«Ах да, — говорила обычно супруга дипломата, — Стаффорд Най — это то, что надо. Его надо посадить рядом с мадам Такой-то или леди Такой-то…»
Очень может быть, что его пригласили именно затем, чтобы заполнить пустое место. И все же его одолевали сомнения. По опыту он знал, что подоплека этого приглашения могла быть совершенно неожиданной. Так что его взгляд с привычной приветливостью и живостью, ни на ком особенно не задерживаясь, продолжал оценивающе изучать сидящих за столом гостей.
Что, если среди них был некто более крупного калибра, человек, у которого имелись какие-то особые цели? Человек, которого пригласили не для того, чтобы уравновесить присутствующих мужчин и женщин, а тот, кто сам мог бы выбирать, с кем ему соседствовать за столом. Некто значительный. И он напряженно размышлял: кто же мог быть этим джентльменом… или леди?
Кортмэну, разумеется, это известно. Возможно, и Милли Джин тоже. Хотя про жен никогда не скажешь наверняка. Порой они гораздо более ловкие дипломаты, чем их мужья. На некоторых из них можно положиться — на их обаяние, умение контактировать с людьми и вписаться в любое общество, на их приветливость и отсутствие излишнего любопытства.
«Но есть и такие, — подумал он с тоской, — которые оказываются для своих мужей сущим бедствием. Быть может, они и принесли в семью деньги или престиж, но в любой момент способны сморозить такую глупость, что хоть святых выноси. Чтобы как-то сгладить подобные неловкости, необходим соответствующий гость, и лучше не один, который выполнял бы роль своеобразного „буфера“.
Был ли сегодняшний обед чем-то большим, нежели обычным приемом в высшем обществе?» Его быстрый и наметанный глаз уже успел выделить нескольких человек, которых стоило «прощупать». Американский бизнесмен. Приятный человек, но без светского лоска. Профессор одного из университетов на Среднем Западе[85]. Супружеская пара: муж — немец, жена — типичная американка, почти агрессивно это демонстрирующая. Настоящая красавица и по-женски необычайно привлекательна. Может быть, кто-то из них? У него в голове тут же возникли аббревиатуры[86]ФБР[87] и ЦРУ[88]. Может быть, бизнесмен — сотрудник ЦРУ, и здесь с определенным заданием. Пора к этому привыкать. Раньше все было по-другому. Как там говорилось? «Большой брат присматривает за младшим»[89]. Да, теперь все зашло куда как дальше. Заокеанский кузен присматривает за нами. Финансовые воротилы Центральной Европы присматривают за нами. А там, где нам приходится присматривать за ними, возникают дипломатические осложнения. О да. В наше время за кулисами творится гораздо больше, чем на сцене. А может, это всего лишь манера, новая мода? Неужели за всем этим кроется что-то жизненно важное и реальное? Что мы сейчас имеем в Европе? Общий рынок
