– Охотно верю вам, сержант, – вполне серьезно сказал Томас, не без удовлетворения глядя на искреннее удивление на лице Легранжа. – Что Телман велел вам делать дальше?
– Велел явиться к вам, мистер Питт, за дальнейшими распоряжениями. Ведь дело ведете вы. – Теперь выражение лица сержанта Легранжа было иным, нежели когда он вошел в кабинет начальника несколькими минутами ранее. И все же настороженность не исчезла окончательно. От предубеждений нелегко избавиться, подумал с горечью Томас, но решил не обращать на это внимания.
– Вы расспросили соседей? – спокойно продолжил он, подумав немного и прогнав минутное раздражение.
– Да, сэр. Ничего, что могло бы нам помочь. Одна старая леди видела, как он вечером вышел из дому и направился на прогулку в парк, но все это, да еще время, мы уже знаем от миссис Уинтроп. Это ничего нового не прибавило.
– Нет, прибавило, – возразил Питт. – Это подтвердило, что старая леди сказала вам правду.
– Но вы же не собираетесь подозревать старушку, сэр? – удивленно спросил Легранж, не заметив иронии в словах суперинтенданта. – Старая леди не могла такого сделать. Она хоть и высока ростом, но тоща, как щепка. Дунешь, и улетит.
– Она могла не сама это сделать, сержант, а быть соучастницей. Многие преступления совершаются на кухне.
– О, да, конечно, сэр, вы совершенно правы, – вежливо согласился Легранж. – Но я не думаю, что такая леди… Впрочем, сэр, вам лучше знать этих господ.
– Мы обсуждаем это как возможность, Легранж, только и всего. Больше никто не видел капитана?
– Нет, сэр.
– А соседи и знакомые, которых вы опросили, они в этот вечер были дома?
– Что, сэр?
– Они могут сообщить, где были в этот вечер примерно до трех часов ночи?
– Не знаю, сэр.
– Вот это теперь и предстоит узнать. Спросите их всех.
– Слушаюсь, сэр. Это всё?
– Пока всё.
– Сэр! – Легранж лихо повернулся на каблуках и вышел, оставив Питта в еще худшем расположении духа, чем он был до того, но тут Томас уже ничего не мог поделать.
За это время совершались и другие преступления, и случались происшествия, требовавшие в различной степени внимания Питта: крупная кража, пожар, похожий на поджог, дело о растрате в одной из компаний… Однако три дня спустя после убийства капитана Уинтропа в Гайд-парке в полдень в кабинет суперинтенданта Питта вбежал побледневший и испуганный дежурный сержант и прерывавшимся от волнения голосом доложил, что его хочет видеть чиновник Министерства внутренних дел. Не успел он доложить это, как сам чиновник уже стоял на пороге. Бедный сержант с виноватым лицом поспешил ретироваться. Перед Питтом находился высокий, преисполненный достоинства и важности господин.
– Лэндон Харлвуд, – представился он, когда Питт встал, приветствуя его. – Добрый день, суперинтендант. Простите, что не оповестил вас заранее о своем приходе, но дело не терпит отлагательств, а я располагаю лишь очень ограниченным временем.
– Добрый день, мистер Харлвуд, – вежливо ответил Питт. – Прошу, садитесь. – Он указал на стул, на котором не раз сам сиживал, заходя к Драммонду, и снова опустился в свое кресло. После этого он вопросительно посмотрел на посетителя.
Харлвуд был почти такого же высокого роста, как и сам Питт, строен и моложав, хотя Томас сразу определил, что ему под шестьдесят. Поседевшие волосы были ровного серебристо-серого цвета, густые и вьющиеся на висках; Харлвуд являлся обладателем красивых темных глаз и благородных черт лица. Сел он свободно и непринужденно, положив ногу на ногу.
– Я к вам по поводу этого ужасного убийства капитана Уинтропа, суперинтендант. Что нам известно об этом?
Питт подробно информировал гостя обо всех фактах, оставив при себе догадки и собственные упражнения в дедукции.
Харлвуд внимательно выслушал его.
– Понимаю, – наконец сказал он. – Признаюсь, это намного хуже, чем я предполагал. Тому, что пишет пресса, полностью доверять не следует, как вы знаете. Им, боюсь, нужна сенсация, а не правда, они стремятся потакать вкусам среднего читателя. Но здесь, кажется, они не особенно преувеличили, хотя тон сообщений близок к истерии. Скажите честно, суперинтендант, какие у вас шансы найти этого маньяка?
