— Ох, ради всей Галактики, хватит разговоров на эту тему. — Она подняла руку, чтобы погладить Торана по голове.
— Пусти, — закричал он, схватил ее за руки, дернул, и они оба вместе со стулом очутились на полу. Дело кончилось шутливой дракой и смехом.
Торан отпустил Бейту, когда в каюту вбежал запыхавшийся Магнифико.
— В чем дело?
Клоун казался очень бледным и взволнованным.
— Приборы ведут себя как-то странно, сэр. Я со всей осторожностью, я ничего не трогал, но…
Мгновенно Торан очутился в рубке и обратился к Магнифико:
— Разбуди Эблинга Миса. Пусть немедленно идет сюда.
Затем посмотрел на Бейту, которая пыталась привести в порядок свою прическу, и сказал ей:
— Мы обнаружены, Бей.
— Обнаружены? — руки у Бейты опустились. — Кем?
— Одна Шаровая Галактика знает, — прошептал Торан, — но я думаю, теми, чьи бластеры давно готовы и поджидают нас.
Он сел в кресло, а в приемнике уже слышался низкий голос, требовавший регистрационный код звездолета.
И когда вошел Эблинг Мис в халате и с заспанным лицом, Торан относительно спокойным голосом, пытаясь не обнаруживать своего отчаяния, проговорил:
— Оказывается, мы пересекли границу местного королевства, которое называется Автократия Филии.
— Никогда о таком не слышал, — резко отозвался Эблинг Мис.
— Я тоже, — ответил Торан, — но тем не менее нас остановил филийский звездолет, и понятия не имею, чем все это кончится.
Капитан-инспектор филийского звездолета вошел на борт их корабля с шестью вооруженными охранниками. Он был небольшого роста, почти лысый, с тонкими губами и сухой кожей. Резко откашлявшись, он уселся по-хозяйски и открыл толстенный том на чистой странице.
— Ваши паспорта и разрешение на вылет, пожалуйста?
— У нас ничего нет.
— Нет, вот как?
Он резко достал из-за пояса микрофон и быстро заговорил в него.
— Трое мужчин и одна женщина. Документы не в порядке, — и сделал соответствующую запись в своем томе.
— Откуда вы?
— Сивенна, — слабым голосом ответил Торан.
— Это еще где?
— Что-то около ста тысяч парсеков, восемьдесят градусов к западу от Трантора, сорок градусов…
— Неважно! Неважно.
Торан увидел, как его инквизитор записал: «Пункт отправления — периферия».
— Куда вы направляетесь? — продолжал допрос филиец.
— Сектор Трантора.
— Цель?
— Путешествие для удовольствия.
— Есть ли на борту какой-нибудь груз?
— Нет.
— Гм-м-м, проверим.
Он кивнул головой, и двое вскочили с места и начали обыск. Торан не сделал никакой попытки вмешаться.
— Что привело вас на территорию Филии?
Глаза филийца недружелюбно блеснули.
— Мы понятия не имели, что находимся на чужой территории. У меня нет нужных звездных карт.
— Вам придется заплатить за это сто кредиток и, конечно, обычную плату по тарифным ставкам за услуги.
Он снова начал говорить в микрофон, но вдруг замолк и стал слушать. Затем вновь повернулся к Торану.
— Понимаете ли вы что-нибудь в атомной технологии?
— Немного, — ответил Торан.
— Вот как?
Филиец закрыл свой том и добавил:
— Говорят, что люди периферии хорошо в этом разбираются. Надевайте скафандр и следуйте за мной.
Бейта сделала шаг вперед.
— Что вы собираетесь с ним делать?
Торан мягко отстранил ее и спросил:
— Куда вы хотите, чтобы я пошел?
— Наш звездолет, работающий на атомной энергии, требует небольшого осмотра. Он тоже пойдет с нами.
Его палец упрямо уперся в Магнифико, карие глаза которого широко раскрылись от отчаяния.
— А он-то здесь при чем? — требовательно спросил Торан, свирепо глядя на филийца.
Офицер измерил его холодным взглядом.
— Я информирован об активности пиратов в этой области. Описание одного из убийц нам известно. Это самая обычная проверка.
Торан заколебался, но шесть мужчин и шесть бластеров — достаточно веский аргумент.
Ни слова не говоря, он полез в шкаф за скафандром. Часом позже он разогнул спину в машинном отделении филийского корабля и, взбешенный тем, что не владеет ситуацией, произнес:
— С вашими моторами все в порядке. Я не вижу ни одного дефекта. К Л-трубкам поступает достаточно горючего, анализы реакций положительны. Кто здесь главный?
Инженер спокойно ответил:
— Я.
— Тогда выпустите меня отсюда.
Его провели в офицерскую кают-компанию и через нее в небольшую комнатку, на стене которой неотчетливо был виден герб.
