Эблинг Мис бездумно ковырял вилкой десерт из замороженных фруктов. Хриплым голосом он произнес:
— Два торговых мира еще воюют. Они воюют, истекая кровью, но не сдаются. Только на Убежище, как на Основании…
— Но почему, почему?
Психолог покачал головой.
— Это всего лишь небольшая часть общей проблемы. Каждое странное действие — намек на природу Мула. Во-первых, как он смог завоевать Основание практически без отражения? Одним-единственным ударом, в то время как независимые торговые миры продолжали борьбу. То, что у него был прибор, гасящий атомное поле, ровным счетом ничего не значит — это слишком маломощное оружие, и мы обнаруживали его уже столько раз, что меня тошнит. Но это оружие срабатывало только против Основания.
— Ренду предположил, — продолжал Мис, нахмурив брови, — что у Мула должен быть излучатель, который подавляет волю. Может быть, он и прав: это сыграло свою роль на Убежище. Но тогда почему такой излучатель не был использован на Мнемоне и Иссе, которые даже сейчас продолжают сопротивляться так яростно, что Мулу пришлось бросить на них не только весь свой флот, но и половину флота Основания, чтобы добиться победы. Да, я узнал корабли Основания, когда по телевизору показывали сражение.
— Основание, теперь Убежище, — прошептала Бейта. — Кажется, что несчастье следует за нами по пятам и никак не может настигнуть. Мы всегда успеваем ускользнуть, когда стоим на волосок от гибели. Неужели так будет продолжаться вечно?
Эблинг Мис не слушал ее, про себя он обдумывал одну мысль.
— Но существует и вторая проблема. Бейта, вы помните выступление в новостях о том, что шут Мула не был обнаружен на Основании и предполагают, что он скрылся на Убежище? Или был взят туда теми, кто похитил его в самом начале. Этому клоуну, Бейта, придают какое-то большое значение, и мы еще не в состоянии установить какое. Магнифико должен знать что-то такое, что окажется роковым для Мула. Я в этом уверен.
Магнифико, бледный и заикающийся, запротестовал:
— Сир… благородный лорд… клянусь… что не могу понять, чем угодить желаньям вашим. Сказал я все, что знал, а вашей пробой вы взяли еще и то, что я знал не зная.
— Да… да… Видимо, это настолько незначительно, что ни ты, ни я не придаем этому значения. И все же я должен понять, в чем тут дело, потому что Мнемон и Исс долго не продержатся, а когда они падут, мы будем последними каплями, оставшимися от старого Основания.
К центру Галактики звездные скопления стали гуще. Гравитационные поля теперь уже нельзя было не учитывать при межзвездных прыжках. Торан особенно хорошо понял это, когда после очередного прыжка корабль оказался в угрожающей близости к красному гиганту, гравитационное поле которого удалось пробить только после 24 часов напряженной работы. При отсутствии многих звездных карт, не имея достаточного опыта ни как пилота, ни как математика, Торан целыми днями торчал в рубке, пытаясь планировать каждый межзвездный прыжок как можно аккуратнее. Они действовали сообща. Эблинг Мис проверял математические выкладки, а Бейта рассчитывала маршруты различными общими выкладками в поисках единственного возможного решения. Даже Магнифико пристроили работать на счетную машину, производившую простые вычисления. Когда ему все объяснили, он сразу заинтересовался и заработал с необыкновенной находчивостью и удовольствием. И примерно в конце месяца или несколько раньше Бейте удалось проложить красную линию в трехмерной модели Галактики к самому ее центру. Иронически посмотрев на нее, Бейта сказала:
— Знаете, на что это похоже? На огромного красного червяка, который страдает от несварения желудка. Кончится тем, Тори, что ты высадишь нас обратно на Убежище.
— Так оно и будет, — проворчал усталый и расстроенный. Торан, шурша звездной картой, — если ты не замолчишь.
— И наверняка, — продолжала Бейта, — есть другой маршрут, который привел бы нас к цели в тысячу раз скорее.
— Да? Может быть, тысячи звездолетов и разработали бы этот маршрут за пятьсот лет путем быстрых проб и ошибок, но в моих проклятых картах он не указан. Кроме того, может быть, нам как раз и следует избегать прямых маршрутов. Они могут кишеть вражескими звездолетами. И еще…
