— Ну и что теперь будет, война? — В ее голосе прозвучала тревога.
В самом деле… Что теперь будет? У кого узнать? И время сейчас такое, когда в Каире нет никого, кто бы мог хоть что-нибудь сообщить ему — все выехали на дачи. Он и сам остался в столице лишь потому, что решил отложить свой отпуск, чтобы использовать его для свадебного путешествия за границу.
— Вовсе нет, — наконец ответил он матери, — просто у армии свои требования, которые, конечно, будут удовлетворены. Вот, пожалуй, и все…
В тот же день Иса выехал в Александрию. Именно в Александрии, на этом фешенебельном курорте, находился король, когда армия бросила ему свой дерзкий вызов. Стоя у окна вагона и глядя на однообразный пустынный пейзаж, Иса напряженно думал. Тиран, безусловно, заслужил эту пощечину. Пусть же ему воздастся сполна за все содеянное. Что и говорить, закономерная расплата за ошибки и глупости… Но кто стоит во главе движения? А партия? Какова ее роль во всем этом?..
Временами Ису окрыляла надежда. Но чаще его охватывало недоброе предчувствие грядущей беды.
Прибыв в Александрию, он поспешил на виллу своего старого знакомого по партии — Халима-паши. Одетый в легкий шелковый костюм с ярко-красной розой в петлице пиджака, тот встретил его в саду. На плетеном столике перед Халимом-пашой стояла пустая кружка из-под пива. На дне еще пузырилась густая пена.
Между ними завязалась беседа. Лениво щуря глаза, паша произнес:
— Забудь свое предположение о требованиях армии. Движение гораздо шире, чем кажется. Требования армии сегодня можно удовлетворить, а назавтра повесить зачинщиков. Нет, милостивый государь! На этот раз ничего подобного не произойдет. Сейчас трудно что-либо предвидеть…
— Неужели вашему превосходительству ничего не известно?
— Уж очень быстро развиваются события. Всего лишь час назад на этом самом месте передо мной сидел мистер Гедвин — английский журналист. Он утверждал, что с королем все кончено…
Минуту длилось молчание. Иса первым нарушил его:
— А как наша партия? Имеет ли она отношение к движению?
— Ни в чем нельзя быть уверенным. Кто эти офицеры, стоящие во главе? Ты их знаешь? Не забывай кроме того, что все руководящие деятели партии сейчас находятся за границей.
— А может быть, их поездки как раз и предприняты в связи с этим движением…
Паша скептически усмехнулся.
— Все может быть, кто знает… — едва слышно проговорил он.
Они обменялись еще несколькими малозначительными фразами. Вскоре Иса распрощался. Он уходил от паши еще более встревоженный. Остановив встречное такси, он поехал на дачу Али-бека…
Али-бек раскачивался в бамбуковом кресле-качалке. За последнее время он сильно сдал: глубокие морщины изрезали высокий лоб, глаза, потеряв былую живость, смотрели мрачно, без обычного высокомерия, на лице — усталость, недовольство. Вместе с ним в комнате сидели Сусанна-ханум и Сальва.
Увидев Ису, Али-бек поднялся навстречу и нетерпеливо спросил:
— Ну, что у тебя?
Все замерли в напряженном ожидании.
— С королем покончено… — проговорил Иса, с трудом переводя дух и пытаясь сохранить внешнее спокойствие.
В глазах Али-бека погас последний огонек. Некоторое время он сидел молча, тупо глядя в окно на неспокойное море. Затем спросил:
— Ну, а ты… То есть, все ваши… Одобряете вы это?
Стараясь скрыть нарастающее чувство мучительной тревоги и растерянности, Иса уверенно сказал:
— Каждый знает, король всегда был нашим врагом…
Али-бек выпрямился в кресле.
— Разве твоя партия имеет отношение к тому, что произошло?
О, Иса дорого дал бы за то, чтобы иметь возможность ответить утвердительно под этими устремленными на него взглядами!
— Мне ничего об этом не известно, — сказал он, пытаясь скрыть царившее в душе отчаяние.
— Но тебе бы следовало знать…
— Кого бы я ни встречал в последние дни, никто ничего не знает. А лидеры наши, как вам известно, за границей.
Али-бек тяжело вздохнул.
— Да, видно, Араби-паша ничему нас не научил. Но ничего… Англичане скоро покажут нам…
— Что-нибудь известно на этот счет? — с тревогой спросил Иса.
В разговор вмешалась Сусанна-ханум:
— Может быть, нам лучше уехать в деревню?
