— У нас всё то же и чуть-чуть нового. — Светлов с интересом следил за перемещениями сверхъестественной гостьи. — В частности, один большой и серьёзный оборотень с интересными последствиями, остатки слегка недобитой команды полукровок-сноходцев и ещё кое-какая история, которой я займусь лично. Что тебя интересует в первую очередь? Если интересует, конечно. Заранее скажу — третий пункт уже, считай, засекречен, так что о нём я мало что смогу рассказать. Выбирай из первых двух.
— Рассказывай всё, — щедро разрешила Тень, свешиваясь с люстры. — И первое, и второе, и компот, а что засекречено — я сама потом подслушаю. Ты же знаешь, за мной не заржавеет. Я вернулась — и полна сил и любопытства! Тебе тут предлагается невиданное и немыслимое рабочее рвение — от меня! — а ты мне в нос секретами тычешь… Нехорошо, Алехандро, нехорошо.
Светлов поправил очки, потянулся к лежащему на столе портсигару, но передумал.
— Секреты в данном случае необходимы, — пояснил он. — Ибо нельзя же в открытую признаваться, что даже я пока не понимаю, что делать. Посему остановимся на том, что более-менее привычно.
Он немного помолчал, собираясь с мыслями.
— Итак, оборотень, — начал он, — большой и страшный. Не контролирует себя, на фазы луны и прочую ересь ему плевать. Не столь давно ликвидировал едва ли не две сотни человек. Судя по отчётам аналитиков, движется к Питеру. На этом фоне мы затеяли локальное объединение Детей Ночи в рамках нашего города. — Он опять ненадолго замолк и усмехнулся. — У меня появилась идея, но об этом немного позже. Второе: бывшее «Сумеречное Братство». Были у нас такие деятели последние лет семнадцать. Три года назад они, считай, прекратили своё существование, но, как выяснилось, не до конца. В данный момент соль в том, что остатки их возглавляет сын Воина, а охраняют они не кого-нибудь, а ребёнка эмиссара Смерти и внука высшего водяного демона. Возможно, даже бога. Как тебе расклад?
Солнечный луч скользнул по кабинету, прошёл по руке женщины, пронизав её насквозь и став чуть бледнее. Гостья с интересом поиграла в нём пальцами, следя за тем, как меняется яркость, потом вновь исчезла на несколько секунд.
— Интересный расклад, — довольно прижмурилась она, наконец-то бросив штучки с перемещениями и окончательно материализуясь на краю стола у Александра Евгениевича. — Такие оригинальные варианты происхождения всегда были мне любопытны. Высшего водяного… Сейрю, что ли? И что говорит Палач по поводу эмиссара? А сын Воина — это такого забавного и лохматого, который у fratello[10] в кресле спал?
Светлов спокойно передвинул письменный прибор, оказавшийся в опасной близи от бедра Тени, и кивнул.
— Ты права во всём. Мы действительно подозреваем, что Нам — внук Сейрю. И Воин — именно тот «лохматый». А Палач… Палач, как ты понимаешь, находился в растрёпанных чувствах. Если ты не забыла, не так давно случилась одна неприятная для него годовщина. Так вот, в этот раз его «вытащил» именно Воин. И сейчас, благодаря его действиям, Палач готов работать. Единственное, чего ему в данный момент не хватает, так это фундамента для работы. Вит, знаешь ли, ученик этого эмиссара. И готовый мастер сновидений. Он, скажем так, Палача «предупредил». И теперь наш общий друг не знает, с какого конца браться за эти осколки Братства. То ли пытаться разговаривать с ними, то ли сразу убивать. Если получится. Собственно, это и будет моя первая просьба. — Александр снял очки и потёр переносицу. — Лучше тебя разведчиков пока ещё не придумали. А раз уж ты так светишься от энтузиазма, то не могла бы ты попробовать узнать, что замышляют Вит и компания? Хотя бы в общих чертах. Тогда Палачу будет чуть проще. А то у него ещё и целый отдел на шее.
Тень ответила не сразу, задумчиво накручивая на кончик пальца туманную прядь.
— Значит, вытащил Палача… — наконец, негромко пробормотала она и чуть прикусила губу, глядя куда-то мимо Светлова. — А его сын — мастер сновидений, тени разума… И ещё какой-то Сулей-Нам… Значит, так! — Женщина звучно хлопнула ладонью по столешнице и вновь сфокусировала взгляд на собеседнике. — Ты мне сейчас ничего о них не рассказывай, чтоб чаша моя была пуста. Я посмотрю сама. Незамутнённо, так сказать. Хорошо, с этим разобрались, а что у нас во второй части Мерлезонского балета?
