— Хорошая дичь, — хищно произнесла Ида, вновь поднимая лук. — Сопротивляется.
И в этот момент сверху бодрой дробью прозвучали шаги.
— Сегодня у нас многолюдно, — богиня усмехнулась. — Что ж, я никуда не тороплюсь.
Первыми показались ноги. В тяжёлых армейских ботинках и камуфляжных штанах. Затем — кожаная куртка, надетая на голый торс. Длинные чёрные волосы, казалось, раздувал невидимый ветер.
— Воин, — просипел Светлов. — Какого чёрта так долго?
— Нет… — прошептала Птаха, безуспешно пытаясь унять бордовые струйки, бегущие между пальцами. — Это… не Воин.
— Tal’,[22] — произнёс пришедший, делая короткий жест в сторону Птахи. — Рад видеть тебя, сестра. У нас своеобычный бардак?
Птаха открыла рот для ответа, но мужчина покачал головой:
— Не важно. Спи.
Глаза девушки медленно закрылись.
— А ты ещё кто такой? — в голосе Артемиды звучало недоумение. Гость вздрогнул.
— Я уже слышал эту фразу, — медленно произнёс он. — Именно здесь. И с теми же интонациями. Будем надеяться, на этот раз всё закончится гораздо лучше. Однако не будем нарушать традицию. Меня зовут Вит. Но ты, к твоему сожалению, узнаешь меня совсем под другим именем.
Он сделал шаг вперёд.
— Громкие слова — это всё, что сегодня может Агентство? — Женщина вскинула лук.
— Берегись! — успел крикнуть Светлов и замолк. Первую стрелу Вит поймал. Рукой. Небрежно переломил пополам отливавшее металлом древко и шагнул дальше.
Хлопок тетивы. Ещё хлопок. Ещё.
Две стрелы присоединились к своей первой товарке. Третья попросту рассыпалась тонкой стружкой у самого лица молодого эмиссара. Вит остановился и посмотрел богине в глаза.
— Тебе не достать меня, младшая.
— Нет… — в который раз за сегодняшнюю ночь произнесла Артемида, вглядываясь в чёрные бездны глаз того, кто пришёл за ней, но на сей раз в голосе её звучал ужас. — Нет!
— Да. — Шаг. Вперёд. Ещё один. С каждым шагом за спиной у идущего сгущаются клубы тёмно-синего тумана. — Да. И ещё раз да. Не будем нарушать традицию, красавица? Только сегодня никто не умрёт. Никто из тех, кто мне дорог. Aierte!
Факелы гаснут разом, зато начинает пылать потолок. Тяжёлые волны огня катятся по стенам. Вит удовлетворённо ухмыляется совершенно отцовской усмешкой.
— Ты готова?
Ещё шаг, и за его спиной распахиваются огромные — от стены до стены — крылья. Артемида обессилено опускает оружие.
— Танатос?..
Пламя на потолке и стенах оглушительно ревёт, огромный протуберанец обрушивается на Вита, тот исчезает в огненном вихре, а в следующий момент оказывается за спиной женщины.
— Ошиблась, — раздаётся тихий шёпот. — Гипнос будет гораздо ближе по смыслу.
Наверху слышен неистовый лязг, а вслед за ним — топот: кто-то вышибает дверь на верхней галерее и стремительно спускается вниз. Вит скупым движением бьёт богиню в висок и подхватывает на руки безвольно обмякшее тело.
— Ну, вот, кажется, и всё. Осталось последнее.
— Что ты делаешь? — Светлов оставил в покое стрелу и приподнялся на локте.
— Жду отца. — Крылья за спиной эмиссара начали расплываться. — Я же говорил, что встречусь с ним. Ты не помнишь?
— Зачем?
— Встречаться с отцом?
— Ты понял меня! Зачем ты это делаешь?
— Чтобы вы начали, наконец, понимать. — Голос Вита был спокоен. Крылья исчезли, оставив идеально круглый провал, в глубине которого угадывались серебристые вспышки.
В эту секунду с лестницы скатился Воин. Бросил дикий взгляд на спящую в обнимку с Олегом Птаху, на раненого Светлова, на пылающие потолок и стены и задержал его на стоящем у алтаря Вите с бесчувственной Артемидой на руках.
— Прощай, отец, — произнёс Вит. — Надеюсь, вы все усвоите урок. — И сделал шаг назад.
— Стоять! — зарычал Воин, бросаясь вперёд. Но было поздно. Провал за эмиссаром сна и древней богиней закрылся.
Демон споткнулся на полпути, упал на колени и тихо завыл.
— Тише, друг мой, — Светлов нашёл в себе силы приподняться и прикоснуться к плечу начальника Второго отдела. — Тише. Уже ничего не исправить. Всё кончилось.
— Куда они ушли? — просипел Воин, стискивая зубы и разжимая кулаки.
— Не знаю. Могу сказать только одно… — Светлов помедлил и всё-таки закончил: — Их нет в мирах живых.
